Очерки истории культуры Южного Прибужья (от истоков до начала ХХ века). Книга первая «Из прошлого культурной жизни на Николаевщине». Раздел 1.

• 

Рейтинг користувача:  / 3

ГіршийКращий 

Деталі

Хіти: 116909

 

Министерство образования и науки Украины

Одесский государственный университет

им. И. И. Мечникова

Николаевский учебно-научный центр

 

О.Ф. КОВАЛЕВА.  В.П. ЧИСТОВ

 

 

 

 

 

ОЧЕРКИ

ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ

ЮЖНОГО ПРИБУЖЬЯ

(ОТ ИСТОКОВ ДО НАЧАЛА ХХ ВЕКА)

КНИГА ПЕРВАЯ

ИЗ ПРОШЛОГО КУЛЬТУРНОЙ ЖИЗНИ

НА НИКОЛАЕВЩИНЕ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

НИКОЛАЕВ

2000

 

 

Редактор Черных Анна Григорьевна – доктор исторических наук, профессор, зав. Кафедрой правоведения Николаевского учебно-научного центра Одесского государственного университета им. И. И. Мечникова.

 

 

 

 

 

Печатается по решению совета Николаевского учебно-научного центра Одесского государственного университета им. И. И. Мечникова.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                              

Посвящается 135-летию Одесского государственного университета, открытие которого в 1865 году связано с Николаевом. Для доказательства есть смысл вернуться к истокам.

В 60-е годы XIX века в Новороссийском крае назрела острая потребность в высшем учебном заведении. Благоприятные условия для создания его сложились в Николаеве. Освободившиеся в результате уничтожения Черноморского флота после Крымской войны громадные силы морского ведомства: готовые здания адмиралтейства, мастерские, квалифицированные кадры, финансовые средства бывшего флота, Севастопольская морская библиотека, морской госпиталь, библиотека и так далее – все то, на приобретение чего обычно уходят десятилетия. Был разработан проект учреждения в Николаеве университета для всего юга страны. Проект был горячо поддержан и одобрен правительственными сферами и общественными организациями всего региона (земствами, городскими обществами), которые брали на себя часть расходов на содержание университета. Однако министерству народного просвещения более удобной для этой цели представилась Одесса, выступившая на первый план в судьбе края. Возникла полемика между сторонниками учреждения университета в Николаеве и сторонниками учреждения его в Одессе. Последние дипломатично выдвигали аргументы: укромное положение Николаева, отсутствие в нем в то время крупных промышленных предприятий (см.: “Одесский Вестник” за 1863 год и изданную в 1889 году записку “О 25-летии Новороссийского университета”). В результате Новороссийский университет был основан в Одессе.

Но потребность в университете в нашем городе оставалась – и жизнь не посчиталась с дипломатией. Стремление николаевцев реализовалось в наши дни: в 1996 году открыт Николаевский учебно-научный центр Одесского университета с теми же тремя факультетами, что и Новороссийский 135 лет назад: юридический, историко-филологический и естественно-математический (в современной интерпретации - экономический).  Иначе и быть не могло, ибо Мудрость жизни всегда глубже и шире мудрости людей.

 

 

 

 

 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

Настоящая публикация является первой частью монографии, посвященной истории культуры Южного Прибужья вплоть до начала ХХ века. Понимая под словом "культура"' прежде всего совокупность материальных и духовных ценностей, мы, естественно, не могли охватить все сферы культурного бытия данного региона. Объем и задачи самой книги ограничены. Очерки, помещенные в ней, носят прежде всего справочный характер и отнюдь не претендуют на всестороннее освещение той или иной проблемы.

Речь в первую очередь идет о наиболее примечательных проявлениях самой культуры, которые в данном случае рассматриваются не только на фоне, но и так или иначе в тесной связи и обусловленности важнейшими событиями самого исторического процесса.

Стало чуть ли не аксиоматичным стремление трактовать прошлое с позиций настоящего. Нами же представляется необходимым рассматривать прошлое с сугубо непредвзятых, объективных позиций.

Важнейшим основополагающим принципом данной работы является историзм, помноженный на реалистичность повествования, стремление избежать как нарочито восторженного, ложного пафоса, так и неуместного скептицизма, замалчивания несомненных заслуг и достоинств.

В своих суждениях авторы данного труда стремились опираться в первую очередь на первичный материал: труды членов Одесского общества истории и древностей, различного рода отчеты, адрес-календари, архивные источники, газетные репортажи и так далее. Не остались без внимания, естественно, и разыскания местных краеведов. Только опасение пропустить кого-либо в этом длинном списке заставляет нас воздержаться от персонального их перечисления.

Очерки адресованы всем тем, кто интересуется историей края, его культурным достоянием.

Все даты в тексте, кроме специально оговоренных, приводятся по старому стилю. Сохранены также прежние, точнее - употребляемые в тот или иной момент, названия улиц и городов.

По техническим причинам, а также для того, чтобы не перегружать текст постоянными ссылками на источники суждений, последние приводятся лишь в исключительных случаях.

Основная библиография, именной указатель и примечания к тексту указаны в конце каждой книги.

Считаем своим долгом сердечно поблагодарить всех тех, кто помогал нам в работе.

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

стория Южного Прибужья уходит в далекое прошлое. Большинство специалистов считает, что заселение его началось около пятнадцати тысяч лет тому назад. Остатки поселений этого далекого времени найдены вблизи сел Аннетовки Доманевского района и Пелагеевки Новобугского района.

Первыми племенами, о которых упоминается в письменных источниках, были киммерийцы. Они жили в Северном Причерноморье в IХ-VII веках до нашей эры. Их сменили скифы, скифов - сарматы, сарматов вытеснили готы - варварские племена сменяют друг друга. В VII веке до нашей эры на территории Северного Причерноморья начинают возникать древнегреческие поселения: Борисфенида - на нынешнем острове Березань, а затем Ольвия и другие.

На протяжении первых столетий нашей эры территорию края постепенно стали заселять славянские племена. Следы их находят повсеместно. Известно, что остров Березань лежал на знаменитом пути "из варяг в греки" и служил базой для оснащения русских судов-однодревок перед длительным переходом через Черное море, которое в IХ-ХIII веках называлось Русским морем.

В начале ХIII века в результате набегов печенегов, половцев, а также татар, постоянно нападавших на Русь, край почти обезлюдел. Во II-й половине ХIV - I-й половине ХV веков земли эти стали ареной борьбы литовских князей против закрепившихся здесь с конца ХIII века ногайских татар. С середины ХIV века территория нынешней Николаевщины зависела от Литвы, а с 1475 года - от Турции, часть земель захватила Польша. Чего только не испытывала эта земля в результате извечного соперничества и борьбы между собой близких соседей!

С ХVI века левобережье Южного Буга тесно связано с историей запорожского казачества. Казачьи зимовники были разбросаны по берегам рек и балок. В то же время большая часть территории области еще в ХVIII веке представляла собой почти не заселенную "дикую степь". Освоение и заселение ее связано с борьбой Русского государства за выход к Черному морю и с созданием Черноморского флота. II-я половина ХVIII века отмечена чрезвычайно насыщенным и ярким этапом в истории края - колонизацией его, в результате которой дикий край в кратчайший срок преобразился.

На первых порах на вновь заселенных землях население занималось в основном сельским хозяйством, в котором преобладало скотоводство, на первом месте - тонкорунное овцеводство. Но уже с 20-х годов XIX века начинает интенсивно развиваться хлебопашество. И вскоре пшеница становится главным товаром экспорта. Что касается промышленности, то развитие ее обусловлено прежде всего потребностями Черноморского флота.

Во время русско-турецкой войны I787-I79I годов, когда возникла острая необходимость в боевых кораблях для молодого Черноморского флота, в 1788 году по приказу Г.А.Потемкина в устье реки Ингула была заложена судостроительная верфь, которая в 1789 году стала именоваться городом Николаевом. С самого рождения город рос и развивался как основная база судостроения для Черноморского флота. С 1795 года здесь размещается управление флотом - канцелярия председателя Черноморского адмиралтейского правления. В том же 1795 году в Николаеве было введено градоначальство, которое в ноябре 1797 года было передано командующему Черноморским флотом, в руках которого была сосредоточена не только военная, но и гражданская власть. Исключение составляет то время - около 8 месяцев (2 октября 1802 -15 мая 1803), когда Николаев становится штатным губернским городом. Централизация же власти еще больше усилилась, когда с 20 марта 1805 года была введена должность Николаевского и Севастопольского генерал-губернатора, а сам Николаев с адмиралтейскими поселениями становится военно-морским губернаторством.

Адмиралтейство, морское артиллерийское училище, Черноморское штурманское училище, гидрографическое депо, морская обсерватория и так далее - все это вехи, составляющие биографию Николаева - города флотского.

Бурный рост судостроения в начале XIX века способствовал оживлению культурной жизни города. В центр Черноморского флота приезжают адмиралы и другие высшие морские чины. В новый город приглашают ученых, специалистов, писателей, художников. Черноморский флот, как и Кавказская армия, был местом ссылки для неблагонадежных, - как правило, это была интеллигенция в самом высоком смысле слова. Все перечисленные факты не могли не отразиться на культурной, интеллектуальной и духовной жизни Николаевщины. Следует также учесть, что хотя Николаев в основном был заселен русскими и украинцами, селились в нем и люди других национальностей, оказавшие влияние на культурный процесс.

После поражения России в Крымской войне I853-I856 годов, согласно Парижскому мирному договору, Россия была лишена права иметь в Черном море военно-морской флот. Строительство судов резко сократилось. Город Николаев как центр военно-морского флота оказался не у дел. Наступила пора безвременья, после которого Николаев меняет свое лицо: из флотского, военно-морского город становится торговым. На первое место выступает торговля хлебом, особенно с открытием торгового порта (1862 год) и появлением железной дороги (1873 год). Меняется состав населения: на смену военным приходят купцы, промышленники, ремесленники. Возрастают потребности гражданского населения. Намечается резкое оживление его культурной жизни: расширяется сеть общеобразовательных учебных заведений, открываются театры, библиотеки, музеи, возникают различные общественные организации, призванные служить просветительским целям. Город мечтает об университете.

В 70-е годы XIX века, после девансирования Парижского военного договора, возобновляется строительство военных кораблей, появляется ряд крупных предприятий. К концу XIX века Николаев становится крупным торгово-промышленным центром на юге страны.

Материалы, составившие первую книгу, призваны в сжатой, местами почти в конспективной форме познакомить читателя с отдельными существенными моментами из истории южного края. Исключение составляют ее начальные статьи. Нам показалось, что в этом случае будет лучше представить историю в форме диалога.

 

 

Геродот и Киммерия

 

Любознательный Читатель. Считается, что первым писателем, рассказавшим о Северном Причерноморье, был древнегреческий историк Геродот. Давно ищу возможность узнать о нем какие-либо подробности. Да и об "Истории" его тоже.

- Геродот, сын Ликса, родился в молоазиатском городе Галикарнасе. Жил приблизительно между 485 и 425 годами до новой эры. Значительную часть своей жизни он посвятил путешествиям в различные страны Европы и Азии, а также в Египет. В числе множества мест, в которых он побывал, - Северное Причерноморье, вплоть до Ольвии. Результатом его путешествий явилось сочинение, которое впоследствии александрийскими учеными было разделено на девять книг - по числу муз. Сочинение это условно назвали "Историей", что означало "изыскания".

Любознательный Читатель. Геродота называют «отцом истории», а между тем известно, что в своем труде он не всегда бывает последовательным, допускает "погрешности", как говорится, не всегда сводит концы с концами.

- Да, действительно, при поверхностном взгляде на его труд создается впечатление, что Геродот меньше всего заботится об исторической истине, что книга представляет собой нагромождение разрозненных фактов. Однако историко-филологический анализ его труда привел серьезных ученых к заключению, что Геродот не расположил материал в случайном порядке, а сумел подчинить изложение определенному плану. Он подчеркивает, что считает необходимым писать то, что видел своими глазами, и "передавать то, что говорят, но верить всему не обязан". В этом причина кажущихся иногда противоречий в его рассказе. Геродот сделал шаг вперед в сравнении с предшествующими писателями: он первый сумел оторваться от узости местных преданий и выйти к широким горизонтам всеобщей истории тогдашнего мира. Поэтому-то он по праву занимает почетное место "отца истории".

Любознательный Читатель. Первыми из древнейших жителей наших степей, имя которых донесли до нас письменные источники, были киммерийцы. Геродот, конечно же, не обошел их своим вниманием?

- Вы правы. Среди той пестроты народов, племен, родов, которых вспоминает историк, всплывают таинственные киммерийцы - одно из загадочных племен Северного Причерноморья. По сообщению Геродота, да и других историков древности, киммерийцы жили здесь в IХ-VII веках до н.э. и были изгнаны скифами. В IV книге своей "Истории" Геродот приводит легенду об их изгнании.

"Скифы-кочевники, живущие в Азии, вытесненные… массагетами, ушли... в Киммерийскую землю (именно ее теперь населяют скифы, а в древности, как говорят, она принадлежала киммерийцам). При нашествии скифов киммерийцы стали держать совет, так как войско наступало большое, и мнения у них разделились. По мнению народа, следовало покинуть страну, а не подвергаться опасности, оставаясь лицом к лицу с многочисленным врагом. А по мнению царей, следовало сражаться за страну с вторгавшимися... Первые советовали уйти, отдав без боя страну вторгавшимся. Цари же, подумав о том, сколько хорошего они здесь испытали и сколько возможных несчастий постигнет их, изгнанных из отечества, решили умереть и покоиться в своей земле, но не бежать вместе с народом. Когда же они приняли это решение, то, разделившись на две равные части, стали сражаться друг с другом. И всех их, погибших от руки друг друга, народ киммерийцев похоронил у реки Тираса (Днестра), и могила их еще и теперь видна. Похоронив их, народ таким образом покинул страну, и скифы, придя, заняли безлюдную страну".

Рассказ этот, записанный Геродотом двести дет спустя после описываемых событий, по-видимому, основан на какой-то местной легенде, распространенной среди ольвиополитов, передавших его Геродоту.

Л ю б о з н а т е л ь н ы й   Ч и т а т е л ь. В каких еще источниках упоминаются киммерийцы?

- Имя киммерийцев дошло до нас в многочисленных источниках: ассиро-вавилонских, урартских, иудейских, персидских, греческих. О них, например, находим упоминание в "Одиссее" Гомера. По Гомеру, киммерийцы - мифическое племя (киммериане), живущее далеко на севере, в стране, вечно покрытой мраком, у входа в царство Аида: "Там народ и город людей киммерийских, окутанных мглой и тучами".

Страбон, живший в I веке до нашей эры, в своей "Географии" возразил ему: "Достоверно также зная, что киммерийцы жили близко к северу и вокруг туманного Боспора Киммерийского (1), поэт Гомер удобно перенес их в какое-то хмурое место около ада, выгодное ему для сказочных рассказов в описании путешествия Одиссея..."

Любознательный Читатель. Где же жили киммерийцы на самом деле?

 - Увы, сугубо категорического ответа на этот вопрос пока не существует. "Киммерийский ребус" (по меткому выражению А.Островерхова) состоит из множества гипотез, и ни одна из них не имеет достаточно серьезных оснований для решительных утверждений. Одни исследователи помещают их от Днестра до Керченского пролива, включая Таманский полуостров. Другие расширяют территорию киммерийцев на Запад, до Дуная, вплоть до современной Венгрии и Болгарии. Большинство же историков, как древних, так и современных, опираясь на приведенную Геродотом киммерийскую топонимику, локализуют киммерийцев в Северном Причерноморье с эпицентром в районе Керченского пролива. "Киммерийской землей" называет и северо-западные Берега Понта (2) римский поэт Публий Овидий Назон (43 год до н. э. - 18 год н. э.).

Любознательный Читатель. Что же еще известно о киммерийцах?

- Известно, что они вели кочевой образ жизни и были очень мобильны, что они были прекрасными всадниками. Находки предметов вооружения киммерийского времени, главным образом наконечников стрел, подтверждают свидетельства клинописных и античных источников о том, что киммерийцы были воинственны и совершали походы в страны Ближнего Востока - Ассирию и Урарту. От набегов киммерийцев страдали многие районы Азии. В 70-е годы VII века до н. э. они захватили Фригию, а в 50-е годы – Лидию. 0 киммерийско-скифском проникновении в Малую Азию свидетельствуют находки древнейших "скифских" наконечников стрел при раскопках Богазкёя, Сард, Гордиона и других городов современной Турции. Знаменитый ассирийский царь Ашшурбанипалу вынужден был признать, что киммерийцы «моих пращуров не боялись и мои, царя, ноги не обнимали».

Л ю б о з н а т е л ь н ы й   Ч и т а т е л ь. Можно ли судить об общественном устройстве киммерийцев?

- Материалы киммерийских погребений говорят о разделении их на воинскую аристократию как верхушку общества и на рядовых общинников. По-видимому, они создавали воинские объединения, когда совершали свои походы. Рассказ Геродота о борьбе скифов с киммерийцами свидетельствует об отсутствии какой-либо централизованной власти у киммерийских племен и о существовании у них нескольких царей - исследователи считают их племенными вождями.

Поражение киммерийцев в борьбе со скифами позволяет предполагать, что скифы превосходили своих врагов как в военном, так и в организационном отношении.

Любознательный Читатель. Кроме военных походов, можно ли говорить о какой-либо хозяйственной деятельности киммерийцев?

- Трудность в том, что киммерийские и скифские памятники в настоящее время не могут быть разграничены с достаточной достоверностью. И все-таки доминирующим остается мнение, что киммерийцы - носители срубной культуры - культуры развитого бронзового века.

Найденные предметы вооружения (лук со стрелами, мечи и кинжалы), относящиеся к киммерийскому времени, конское снаряжение, сосуды (в основном кубки), керамическая и деревянная посуда, украшения, кости животных, остатки жертвенной пищи и другое - позволяют судить о хозяйственной деятельности и открывают повседневную жизнь этого народа.

Любознательный Читатель. В последнем десятилетии в прессе, особенно в местной, появились публикации о сенсационной находке - киммерийских поселениях, найденных в Березанском районе Николаевской области - вблизи села Анатолиевки и других. Обнаружены остатки жилищ, сложенных из камней. Подробно описан план такого поселения, планировка домов. В одной из публикаций сообщалось даже, что найдена своеобразная карта киммерийских городов. Как следует относиться к этому? Действительно ли это разгадка одной из исторических тайн? 

- Отнесение найденного в Березанском районе поселения к киммерийскому - прежде всего гипотеза, пока еще не укладывающаяся в рамки общепринятых теорий. Трудность проблемы в том, что в изучении памятников материальной культуры наблюдается диспропорция: в основном ведутся раскопки курганов, тогда как раскопки поселений и городищ производят эпизодически. И найти место открытия в общей системе, подтвердить другими данными нет возможности.

Любознательный Читатель. Не было ли попыток расшифровать слово "киммерийцы? Интересно было бы знать, что оно обозначает.

- Некоторые исследователи выводят этноним "киммерийцы" от древнегреческого слова, означающего "зимние", считая, что киммерийцы жили в стране вечного холода. Другие считают, что слово это надо выводить от фракийского "черный", "темный". А так как у древних народов черный цвет ассоциировался с севером (как, впрочем, белый - с югом), то и выходит, что киммерийцы - это северяне, народы, которые проживают на севере от кого-либо. Такое название могло возникнуть у народов, которые проживали на юге от Северного Причерноморья.

Любознательный Читатель. Можно ли отнести киммерийцев к какой-либо этнической принадлежности?

- Существует мнение, что киммерийцы - фракийское племя. Другие считают их иранцами. Связывали их также со славянами и другими народами. В настоящее время наиболее распространенной является гипотеза о родстве киммерийцев со скифами. Оба эти народа были одинаковыми по образу жизни, по языку, имели сходные элементы культуры. Заметных различий в культуре киммерийцев и скифов в VIII-VII веках до н. э., обитавших в степях Северного Причерноморья, не было. Наблюдается преемственность их в некоторых особенностях погребального обряда, в местной лепной керамике. Но есть и различия. Так, например, у киммерийцев отсутствуют изделия в скифском зверином стиле. Есть свидетельства, что военные походы в страны Передней Азии в ранний период своей истории скифы совершали вместе с киммерийцами, вплоть до начала VI века до н. э.

И.Д.Дьяконов (1980 год), анализируя восточные источники, высказал даже предположение, что "киммерийцы" - это историческая фикция. Такого народа вообще не было. Ими были скифы, а слово "киммерийцы" в восточных источниках означает: "подвижный отряд, вторгавшийся с севера". Однако гипотеза эта пока не получила признания.

Любознательный Читатель. И, наконец, традиционный вопрос - куда делись киммерийцы?

- Вытесненные скифами, они ушли в Азию. Здесь, в районе Синопа, они смешались с местным населением. Оставшиеся ассимилированы скифами же. После этого события киммерийцы уже не известны, но память об их пребывании в Северном Причерноморье надолго сохранялась в названиях местностей и поселений, особенно в восточном Крыму: Боспор Киммерийский, Киммерийский перевоз, Киммерийский вал, область Киммерия, поселение Киммерик, Киммерида.

Как видите, наши знания о киммерийцах очень скудны и состоят из сплошных противоречий. Как совместить с точки зрения так называемого здравого смысла такие противоречивые понятия: кочевники, имеющие города, занимающиеся земледелием; родство со скифами и изгнание ими же; были ли киммерийцы вообще или это те же скифы - и другие? Вопросы, вопросы, вопросы...

 

 

Геродот и Скифия

 

Любознательный Читатель. Давайте перейдем к скифам. Интересно, что сообщает о них Геродот.

- Сразу же отметим замечательную черту "отца истории" - он относится к "варварам", то есть иноземцам, с не меньшим уважением, чем к грекам. Четвертая книга "Истории" Геродота - истинный клад сведений о Скифии и скифах. Всем, что мы знаем о них, мы в основном обязаны Геродоту.

 Л ю б о з н а т е л ь н ы й   Ч и т а т е л ь. Да, но о скифах писали и другие авторы.

- О них писали и другие историки, греческие и римские. Но до сих пор история Геродота остается наиболее ценным и богатейшим источником сведений о них. Он первый сделал попытку очертить территорию Скифии. Интересно, для нас особенно, что центральным пунктом Скифии Геродот называет греческую колонию Ольвию.

Любознательный Читатель. Из этого вытекает, что он был в Ольвии?

- Вопрос спорный. Сам Геродот об этом умалчивает. Среди ученых единого мнения нет. Академик Борис Александрович Рыбаков, например, считает, что, безусловно, был.

Л ю б о з н а т е л ь н ы й   Ч и т а т е л ь. Любопытно, какой видел Геродот Скифию.

 - Он пишет, что поверхность Скифии ровная и безлесная, за исключением Гилеи.

Л ю б о з н а т е л ь н ы й   Ч и т а т е л ь. В местной прессе читал, будто бы наши «Лески» - ни что иное, как остатки Гилеи. Возможно ли это?

- Возможно. При заключении Кючук-Кайнарджийского мирного договора в 1774 году между Россией и Турцией описывали земли, которые отходили к России. 0 территории, занятой ныне Николаевом, писали, что на всем полуострове нет никаких достопримечательностей, за исключением тридцати пяти рощ и лесков дубового происхождения, а также источника пресной питьевой воды диаметром с блюдце. Отсюда и произошло название микрорайона – Лески. Ну, а Гилея, по Геродоту, - это лесистая область Скифии. 0 ней он говорит, что она находится за Борисфеном - от моря. Еще он говорит, что Гилея находится вблизи Ахиллова Бега. Большинство исследователей, придерживаясь точного смысла слов Геродота, считает, что Гилея начиналась на левом берегу Днепра от Кинбурнской косы и шла к востоку, между лиманом и морем. Полагают, что следы описанного Геродотом леса сохранились в пойме нижнего Днепра. Небольшие рощицы остались на Кинбурнском полуострове и в окрестностях Цюрупинска. В конце ХVIII - начале ХIХ веков исчез Байтальский лес на Тилигуле, лес на Громоклее. По сообщениям старожилов села Парутино, до конца XIX века возле самой Ольвии в степи и по балкам сохранялись отдельные перелески.

Любознательный Читатель. Вы упомянули Ахиллов Бег. Что это и откуда такое название?

- В отношении Ахиллова Бега ученые пришли к единому мнению, что это Тендровская коса. Согласно легенде, Ахилл праздновал здесь победу и устраивал состязания в беге.

Но вернемся к Скифии. Климат ее показался южанину-Геродоту суровым. Зима продолжается восемь месяцев, - пишет он. Среди главных рек (а их Геродот насчитывает восемь) он называет Борисфен и Гипанис.

Любознательный Читатель. Днепр и Южный Буг?

- Совершенно верно. О Южном Буге Геродот сообщает, что "река" Гипанис на расстоянии пяти дней плавания еще узкая и вода в ней пресная, а отсюда до моря на расстоянии четырех дней плавания вода чрезвычайно горькая. Ведь в нее впадает горький источник… Название источника и той местности, откуда он вытекает, - по-скифски "Экзампей".

 Любознательный Читатель. Что это за источник и где он находится?

- Исследователи считают, что источник этот - один из притоков Буга, и называют речки Солониху, Мертвовод, Синюху, Кодыму или соленую речку Гнилой Еланец. Единого мнения нет. Но наиболее распространенное мнение, что это речка Синюха. Вопрос этот для нас, жителей данных мест, имеет особо важное значение, так как связан с проблемой местопребывания скифов-пахарей, которых Геродот расположил у Экзампея.

 Л ю б о з н а т е л ь н ы й   Ч и т а т е л ь. Скифы - и вдруг пахари - это что-то новое. Обычно скифы считаются кочевым племенем, не занимающимся земледелием.

- Геродот свидетельствует, что были скифы царские. Они жили в степях между Днепром и Доном. По правобережью нижнего Днепра и в степном Крыму обитали скифы-кочевники. Между Ингулом и Днепром вперемежку с кочевниками жили скифы-земледельцы. В бассейне Южного Буга, близ Ольвии, обитали каллипиды, или эллиноскифы, севернее их - алазоны, а еще севернее - скифы-пахари - оседлое земледельческое население, которое большинство исследователей размещает между Южным Бугом и Днепром в их среднем течении. Археологические находки свидетельствуют об интенсивном развитии земледелия на этой территории и указывают на оседлый образ жизни населения.

Любознательный Читатель. Слыхал, что в наших местах находился храм Деметры, культ которой был распространен в Ольвии. Где именно? Что думают по этому поводу ученые?

- Местонахождение храма Деметры в свое время вызывало и продолжает вызывать многочисленные дискуссии, хотя Геродот довольно точно указывает на место, где он находился: между Борисфеном и Гипанисом «клинообразная полоса земли называется мысом Гиполая, на нем воздвигнут храм Деметры». Напротив храма у Гипаниса обитают борисфениты (так Геродот называет жителей Ольвии).

Уже с XIX века среди исследователей общепринято Гиполаев мыс отождествлять с современным мысом Станиславским. Но при археологических исследованиях Станиславского мыса никаких следов храма не обнаружено. Предполагают, что храм Деметры, построенный на оконечности мыса, обрушился в лиман в связи с интенсивным размыванием прибрежной полосы. Не забывайте, что между тем временем и нашим - бездна в двадцать пять веков!

Любознательный Читатель. И что же, скифы тоже поклонялись Деметре?

- Нет, Деметре они не поклонялись. Они поклонялись семи богам: Гестии, Зевсу, Гее, Аполлону, Афродите, Урании, Гераклу и Арею. Геродот указывает, что "у них не принято воздвигать ни изображений, ни алтарей, ни храмов никому из богов, кроме Ареса". Геродот говорит, что "у всех у них по округам их областей устраиваются святилища Ареса" в виде огромного кургана, на котором водружают железный акинак - скифский меч с коротким железным клинком. Он и является .изображением Ареса - грозного бога войны.

 Л ю б о з н а т е л ь н ы й Ч и т а т е л ь. Профессор Юрий Семенович Крючков рассказывал,  что при строительстве Николаевской морской обсерватории в двадцатых годах XIX века на Спасском холме в массе пепла был найден железный меч. Археологи считают, что это священный меч. Вполне возможно, что здесь находилось одно из скифских святилищ Арея. А вообще-то хотелось бы взглянуть в глаза этих людей, узнать, что они собой представляли, как жили.

- Тут снова нам на помощь приходит Геродот. Он рисует внешний облик этих людей, их образ жизни, нравы. Он подробно описывает существующие у них обычаи очищения, гадания, погребения, жертвоприношения, военные обычаи. От Геродота мы узнаем, что скифы питались пищей мясной и молочной, из кобыльего молока готовилиё масло и творог, о чрезвычайном изобилии в Скифии пчел и о многом другом. Он рассказал нам, как скифы чтут свои обычаи и старательно оберегают их от чужих влияний, особенно греческих.

 Л ю б о з н а т е л ь н ы й   Ч и т а т е л ь. У скифов не было письменности, и все же, не осталось ли каких-либо следов от скифского фольклора, который, безусловно, был у них?

- У скифов, как у всех народов, была своя мифология. Геродот первый, кто записывал ее. Интересно, что действие мифов, переданных Геродотом, происходит в Северном Причерноморье: миф о Геракле и змееногой деве Ехидне, от которых произошел родоначальник и властитель земли скифов; миф о том, как Геракл заснул в холодной Скифии, "натянув на себя львиную шкуру" убитого им льва; миф об амазонках, родина которых – Скифия; миф о сражении Ахилла с амазонками - действие этих мифов разворачивается в Гилее.

Сказочные мотивы отчетливо прослеживаются в преданиях о Таргитае и его трех сыновьях, о трех братьях и умении пользоваться луком, согнуть который мог только сильный герой. Предания о происхождении скифов (скифский миф), о том, что скифский царь выделил грекам территорию Пантикапея, о судьбе Скила и Анахарсиса, погибшего в Гилее, о переселении народов, о бегстве киммерийцев от скифов, о могилах киммерийских царей - все они, по мнению специалистов, восходят к скифскому или киммерийскому эпосу, часть которого была, очевидно, известна Геродоту.

Любознательный Читатель. Так неужели скифы - народ, помнивший свои предания и мифы, тщательно оберегающий свои обычаи от чужого влияния, - как могикане, бесследно исчезли с лика земли?

- Скифское царство просуществовало до II половины III века нашей эры и было уничтожено готами. Скифы были частично вытеснены, частично ассимилированы. Одним словом, растворились среди племен Великого переселения народов.

 

Культура Ольвии

На правом берегу Бугского лимана, близ села Парутино Очаковского района, раскинулся античный город-государство Ольвия, который был основан в начале VI века до нашей эры греками, выходцами из малоазиатского города Милета. Название города означало на греческом языке "счастливая». Во время своего расцвета (V-III века до нашей эры) Ольвия была значительным экономическим и культурным центром Северного Причерноморья. Жители города (ольвиополиты) занимались ремеслами (металлообрабатывающее, гончарное, ювелирное, ткацкое и другие) и сельским хозяйством. Важное место в экономике Ольвии занимала торговля с греческими городами и с соседними скифскими племенами. Ольвия являлась полисом, иначе - автономным государством. Полис ее состоял из собственно города Ольвии и хоры, то есть сельскохозяйственной окрути. По своему политическому устройству Ольвия представляла собой демократическую республику, ограниченную рамками рабовладельческого строя.

В период расцвета Ольвии материальная и духовная культура ее достигла высокого уровня. Она явилась составной частью высокой античной греческой культуры, в то же время в соприкосновении с окружающими ее племенами постепенно приобрела местные особенности, дав совершенно новую культуру.

Высокого уровня достигли в Ольвии градостроительное искусство, строительная техника, архитектура, скульптура, прикладное искусство - все это заимствовано греческими переселенцами из метрополии. Памятники материальной и духовной культуры, найденные при раскопках Ольвии, представляют собой значительную художественную ценность. Это - античная скульптура: "куросы" (скульптурные изображения юноши с развитой мускулатурой - победителя состязания), терракоты (небольшие статуэтки из обожженной глины), рельефы с различными сюжетными изображениями. Мраморные стелы, фигурные сосуды, различные ювелирные украшения, бронзовое литье, резные изделия из кости, мозаика, полихромная вазопись, торевтика (изготовление металлических изделий путем гравировки, тиснения, чеканки) - все это дает представление о высоком художественном уровне греческих мастеров. Особое место занимает привозная расписная керамика с чернофигурными и краснофигурными изображениями, а также чернолаковая посуда - каждая из них представляет собой художественное произведение.

Сравнительно высокой для того времени была духовная культура Ольвии. Значительная часть населения была грамотной. Сохранились многочисленные греческие тексты, вырезанные на камне, надписи, процарапанные на сосудах – граффити, на надгробных памятниках, свидетельствующие о широком распространении грамотности среди населения. Известно, что в IV веке до нашей эры в Ольвии был театр, в котором ставили трагедии и комедии, а также выступали приезжие музыканты, поэты, ораторы. В городе были и свои профессиональные музыканты, актеры. Жители Ольвии, как сообщает греческий философ и оракул Дион Хрисостом, посетивший Ольвию в I веке нашей эры, особенно любили произведения Гомера и почти все знали наизусть "Илиаду".

Среди ольвиополитов были свои авторы: ритор Бион Борисфенит (III век до нашей эры), софист и историк Посейдоний (III - I половина II века до нашей эры), Дионисий (конец III - I половина II века до нашей эры), написавший исследование по географии Северо-Западной части Причерноморья. Помимо перечисленных авторов, следует отметить безымянных для нас поэтов V века до нашей эры, писавших надгробные надписи в Олъвии.

О развитии физической культуры в Ольвии свидетельствует специальное спортивное сооружение - гимнасий. В нем молодежь, кроме учебы, занималась физическими упражнениями, борьбой, легкой атлетикой (прыжки, метание диска, копья) и другими видами спорта. Философы, ученые, риторы проводили с ними беседы. Руководил гимнасием гимнасиарх. Должность его приравнивалась к наивысшим в государстве. Сохранилась надпись, свидетельствующая о том, что спортом занимались высшие должностные лица: "Евресивий, сын Адоя, когда занимал должность архонта, победил в беге и прыжках".

Общественная жизнь в Ольвии была достаточно насыщенной и активной. Здесь проходили народные собрания, религиозные праздники и процессии в честь почитаемого божества, сопровождающиеся состязаниями, например, конными состязаниями в честь Ахилла.

В ольвийском пантеоне наиболее почитаемыми божествами были Аполлон Дельфиний, Деметра, Дионис, Кора-Персифона, Афина, Ольбиос, Ахилл Понтарх.

Ольвия, как и другие государства Северного Причерноморья, принесла с собой античную цивилизацию со всеми ее особенностями и достижениями на берега Черного моря. Греки, как носители более высокой культуры, оказали определенное влияние на культуру и последующее развитие местных народов.

 

 

Свидетели древности (степные курганы)

 

Проезжая по бескрайним южным степям, мы иногда замечаем небольшие холмы, раскинутые среди распаханных полей. Это курганы - насыпи над древними могилами, в народе и называют их печальным именем – могилы. Следы их сохранились до наших дней, хотя и немногочисленные: разрушительная сила времени и небрежное отношение к ним людей делают свое дело. А между тем, курганы хранят в себе тайны многовековой истории, это один из важнейших источников наших знаний о жизни народов в древние времена. Памятники эпохи меди, бронзы, скифских времен и прочих, они заключают в себе остатки славян, финских, тюркских народов.

Само слово "курган" - тюркского происхождения и, очевидно, унаследовано от одного из кочевавших народов. Курганы следует отличать от могильников, то есть кладбищ, в которых отдельные могилы слабо обозначены, насыпи их часто сливаются в одну сплошную возвышенность, а иногда почти не различаются.

Как правило, курганы (или могилы) расположены на степных возвышенностях, редко на склонах и уж никогда в балках и долинах, преимущественно вдоль рек, служивших путями расселения и торговли, или там, где степи пересекаются глубокими балками. Они бывают одиночными и тогда находятся на большом расстоянии друг от друга, а иногда и по два вместе, бывают и по три и больше, группами. Чем больше курган, тем больше расстояние между ним и соседним.

Расположение курганных насыпей вдоль рек наводит на мысль, что они могли играть роль верстовых столбов - как указатели дороги в местности, где нет других ориентиров. Замечена одна особенность, характерная для всех курганов, сохранивших свой первоначальный вид: скаты их не одинаковы и направлены на четыре стороны света, которые были известны самым древним обитателям земли. Два склона в них - на восток и запад - совершенно одинаковы, на север - круче, а на юг - намного положе. Эта особенность курганов позволяла кочевникам свободно ориентироваться по ним в степях.

Курганами обозначали границы разных владений в степях. Их насыпали в честь или в память каких-либо событий или лиц. Они играли роль сторожевых вышек для обозрения местности, на которой мог появиться неприятель. В "Истории Запорожских казаков" Д.И.Яворницкий сообщает, что запорожцы для наблюдения за движением татар использовали уже готовые древние.могилы, приспосабливая их к своим стратегическим целям. Но часто возводили и новые земляные насыпи. Последние отличались от древних тем, что в них на вершине делалось небольшое углубление для наблюдателя с пушкой. Такие могилы назывались "робленными". Как только в каком-нибудь месте шевелилась высокая степная трава (верный признак движения татар по степи), палили из пушки и оповещали всю окрестность о приближении врага.

На некоторых древних могилах стояли каменные истуканы, изготовленные из известняка или песчаника. Вероятно, это были идолы или божества каких-то кочевавших народов. Чаще всего они были женского рода. Принято считать, что именно поэтому их называли бабами. Но вероятнее всего, это имя пришло к нам из древности от народов, возводивших их. Слово "баба" на тюркских языках означает лицо религиозное. Баба может указывать или на захоронение кого-то из знати, крупного военачальника и так далее, или на то, что там, где стояла баба, было святое место, святилище, храм. В то же время изображение именно женщины свидетельствует о том, что у народов, возводивших эти изваяния, сохранялся еще матриархат или его остатки.

В 1975 году археологической экспедицией АН Украины, руководимой О.Г.Шапошниковой, в селе Нововасильевка на Николаевщине найдено каменное изваяние "Скифский военачальник", изготовленное из местного известняка 2400 лет назад. Длина его около двух метров (в натуральный рост человека). Оно дает представление о скифском воине в полном снаряжении. Статуя, очевидно, стояла когда-то на вершине кургана, насыпанного над надгробием.

В курганах находят остатки тризны, угли от костра, кости животных, посуду и так далее. Почти всегда в могилу клали различную утварь, пищу, оружие, а у некоторых народов тут же или в особых помещениях под насыпью хоронили коней, рабов и жен покойного.

Обычно курганы имеют коническую форму, но изредка встречаются и длинные, имеющие вид вытянутых насыпей, выраставших по мере захоронения членов одного и того же рода.

В прошлом курганы, как правило, имели свои названия: Кошевой, Бабин, Толстый, Гетман, Высокий, Раскопанный и другие. Теперь названия не сохранились, но иногда они закрепились за местностью, на которой находились.

Похороны, особенно знатного лица, были делом всей общины. Скифы, например, похоронив царя, стремились сделать курган как можно выше. Каждый из проходивших мимо могилы бросал в нее землю. Величина холма была показателем многочисленности войска и могущества покойника. С этим древним представлением связан сохранившийся до наших времен обычай, по которому все присутствующие на похоронах должны бросить горсть земли в могилу.

О многом могут поведать нам степные курганы, немые свидетели многовековой истории.

 

 

Запорожское казачество в Побужье

 

Нижнее течение Южного Буга, левый берег его, явилось местом, где с ХV века начали селиться и постепенно приобрели на него свои права запорожские казаки.

Вплоть до ХVII века делались попытки установить границу между запорожскими землями и Турцией. По универсалу 1655 года, данному казакам Богданом Хмельницким, определялись границы вольностей запорожских казаков. Пограничной чертой владений их с юго-западной стороны, начиная от Польши, была определена речка Синюха, впадающая в Буг с левой стороны.

«Межевая запись» 1705 года, составленная уполномоченными от России и Турции, официально подтверждала и уточняла уже существующую границу между Запорожьем и Турцией. Она тянулась от Орлика (ныне Первомайск) вниз по Бугу, до его левого притока Сухого Ташлыка, затем поворачивала на юго-восток и, пересекая речки Мертвовод, Громоклею, Ингул, Висунь, Ингулец, шла прямо вниз, до устья Бугского лимана – около 180 километров (3).

Река Южный Буг играла важнейшую (наряду с Днепром) роль в истории запорожских казаков. Они называли ее «Бог», «славной» рекой, а окрестности Побожьем. О запорожских временах повествует топонимика окрестностей Побужья. Самый большой порог (из 21 порога на Буге) носил название Запорожский. Скалы – Протычанская (или Высокая), Компанейская, Сова, Брама, Пугач; острова – Гардовый, Мамая, Кременцов, Андреев. Среди пещер наиболее известная Кузня (против села Мигеи на левом берегу); косы: Жабурная, Осницкая, Балабанова, Ожарская, Русская, Волошская; мысы: Семенов, Скельский. И, наконец, реки: Синюха, Мертвовод, Гарбузинка, Солониха – носят названия казачьи, запорожские.

Для охраны территории запорожские казаки устанавливали пограничные посты, заставы, бекеты (пикеты). Такие заставы были во многих местах. Так, например, выше Гарда на 1 км, у польско-татарской границы была застава из 80 человек во главе с полковником, без ведома которого никто не мог переехать границу. А.Скальковский приводит документ – рапорт кошевого атамана Запорожской Сечи Григория Федоровича Лантуха гетману в 1756 году: «Полковникам: Гардовому Иосифу Ковалевскому, около Гарду по-над рекою Бугом, по Ингулу и в других тамошних местах» следует осуществлять надзор за территорией («накрепко велено смотреть») (4).

На территории Николаевщины известны заставы: пост и аванпост у Мигеи, укрепление Орлик, пограничная застава Брод, застава Вороновка (с 1745 года, старое название Пондик), Касперово-Николаевка (с 1743 года) – кордон запорожцев с турками; Константиновка – пограничный пост на Южном Буге по охране переправы на Богдановских порогах – важный торговый путь из Крыма в Польшу; сторожевой зимовник Лысая Гора вблизи русско-польской границы и турецких владений; укрепленный зимовник Куца Балка (Новый Буг). Пограничные разъезды (пикеты) вдоль границ действовали в основном по рекам: Ингулу, Громоклее, Синюхе и особенно по Бугскому лиману.

Для наблюдения за территорией использовались насыпные сторожевые курганы. Их было множество и назывались они «могилами».

По Прибужью шел один из главных запорожских шляхов – Черный. Он шел из Польши в Крым и Очаков (Турецкую область). По нему держали свой путь торговцы и чумаки. Кроме него, был Гардовый шлях: из Подолии – через Буг – в Крым. От Гарда шли еще два шляха: Сечевой высший (от Гарда на Белоновку) и Сечевой низший – шел параллельно высшему, также от Гарда.

Переправляясь через Буг (вброд, на лодках, паромах, плотах), проезжающие платили пошлину – «мостовое» и являлись в Гард. Здесь им давали конвой для безопасности в пути. На каждой переправе снова платили «мостовое». Из бродов и переправ на Южном Буге известны следующие: Витовтов брод (ниже устья Синюхи), Мигийский перевоз (на 3 версты выше Гарда), Гардовый перевоз, Кременецкий брод (на 6 верст ниже Гардового), Безыменный перевоз, Синюхин (Синюшин) брод, Казачий перевоз (на Виноградной косе, что на Спасском мысе). Было еще несколько бродов через речки Мертвовод, Арбузинку, Ингулец и два через Ингул.

Из множества перевозов Бугогардовский – один из главных (через Буг к Мертвоводу).

Через него переправлялись большей частью купцы польские и малороссийские, едущие в Очаков и из Очакова, в Запорожье и обратно.

Для обслуживания проезжающих при перевозах были кузни.

Запорожское низовое войско делилось в военном отношении на курени, то есть сотни (их было 38), а в территориальном – на паланки (всего 8).

На территории нынешней Николаевщины находились Бугогардовская паланка – один из важнейших форпостов на юге России, часть Прогноинской и Ингульской.

Прогноинская паланка находилась в «Прогноях», то есть у соленых озер на Кинбурнском полуострове, с центром в Прогноинске (ныне Херсонской области). Здесь стоял передовой запорожский пост, наблюдавший за движением татар и турок и охранявший добытчиков соли и всех торговцев, ехавших в Крым, Очаков и Прогной из Запорожья и Малороссии. Озера на Кинбурнской косе запорожцы считали своим достоянием и вывозили добытую в них соль в большом количестве в Запорожье, Малороссию и Польшу. Прогноинская паланка имела свою переправу через Бугский лиман для переезда в Очаков. Прогноинский пост строго охранялся, в нем строго запрещалось «сидеть зимовниками».

Запорожское казачество делилось на сечевых и зимовых казаков – тех, что жили не в Сечи, а в зимовниках. Зимовники – это небольшие хутора, хозяева которых занимались сельским хозяйством, содержали скот, а при некоторых и рыбную ловлю. Зимовник представлял собой большой двор, посреди которого стояло 2-3 хаты и разные хозяйственные постройки. Двор был огорожен. Недалеко от зимовника стояла мельница. Главной обязанностью зимовчан (их называли еще «зимовчаками», «сиднями», «гниздюками», «гречкосиями») было кормить сечевых казаков.

Зимовчаки обрабатывали землю, сеяли разное зерно, разводили скот, заготавливали сено, обрабатывали огороды, устраивали пасеки, садили сады, охотились, ловили рыбу, вели мелкую торговлю и так далее. Район Буга, Ингульца был главным местом конских заводов, урочища по Ингулу и Громоклее – особенно известные места для пчеловодства. Здесь казаки «изрядное количество меду добывали». Среди запорожцев особенно широко было развито рыболовство. Для добычи и переработки рыбы устраивались специальные заводы, при них курени – для проживания рыбаков в зимнее время и шалаши – в летнее.

Заведовали ими «господари», которых в Гарде называли гардовничими. Их помощники (таровчане) управляли таром, или неводом. Рыболовные заводы содержали 3-4 компаньона («односумы»). Из всех рыбных заводов наибольшей известностью пользовался Гард на Буге.

В разных местах Николаевщины по рекам: Бугу. Ингулу, Громоклее, Мертвоводу и другим – располагались зимовники. В 1772 году в Бугогардовской и Ингульской паланках насчитывалось зимовников: по Ингулу – 17, Ингульцу – 11, Громоклее – 11, Бугу – 7, Мертвоводу – 4, Еланцу – 5, Сухому Еланцу – 1. Всего 71(5). В разное время количество их менялось.

Кроме того, были еще загоны для скота и овец – 5, несколько рыбных заводов, при которых для зимы строили землянки, а для лета – шалаши. Таких землянок только по Бугу было 11, шалашей – 39, а всего землянок – 34, шалашей – 59.

Из зимовников возникли и выросли нынешние села: Александровка Вознесенского района, Баловное Новоодесского района (основал казак Яцко Баловня), Баратовка Новобугского района (зимовник запорожца Остапа Басараба), Белевка Казанковского района (зимовник Григория Бельченко, в конце ХVIII века – запорожского полковника Ивана Дмитриева сына Белого), Белоусовка Вознесенского района, Братское, Бугское Вознесенского района (запорожский хутор Глубокая Пристань), Владимировка Казанковского района, Анновка Новобугского района (зимовник казака Петра Сухого), Гурьевка Новоодесского района, Зеленый Гай (Вербове) Баштанского района, Калиновка Жовтневого района (в начале ХVIII века зимовник Карпа Островерха, в 70-х годах ХVIII века - войскового товарища Филиппа Романова, сына Демского), Кандыбино Новоодесского района (зимовник. Когда его получал генерал Кандыба, ему рекомендовали не разрушать зимовник), Касперово-Николаевка Баштанского района (зимовник казака Бурноса), Кисляковка (в составе Лиманов, запорожское поселение, Кисляковский кош, в нем 200 человек конной команды и до 40 камышовых шалашей, а «при них печи для печения хлеба в горе поделаны»; казачья церковь), Костычи Баштанского района, Константиновка Арбузинского района (казачий пограничный пост на Буге), Константиновка Баштанского района, Крутоярка Еланецкого района, Курипчаное Первомайского района, Ленино Баштанского района (старое название Барвинцовка, Забелино, полковничья паланка), Любарка Баштанского района (в составе Касперово-Николаевки, старое название Харкова, зимовник Захария Чепеги), Костуватое Братского района, Крымка Первомайского района, Катериновка Баштанского района (в составе Касперово-Николаевки, старое название Горбулова, зимовник казака Горба), Лысая Гора (сторожевой зимовник), Марьевка Баштанского района (зимовник казака Ивана Сушко), Матвеевка (в составе города Николаева), Мигея Первомайского района, Михайловка Баштанского района (хутор-зимовник казака Мечета), Михайловка Новоодесского района (хутор-зимовник казака Миколы), Новая Одесса (старое название Федоровка, зимовник казака Федора Осадчего), Касперовка (в составе Новой Одессы), Новый Буг (старое название Куца Балка; в ХVI - ХVIII веках зимовники Якова Куцы ( по другим данным Якобы Куцого) и других; укрепленный зимовник), Привольное Баштанского района, Щербани Вознесенского района (зимовник старшины Щербаня) и другие.

По свидетельству Д.И.Яворницкого, на территории нынешней Николаевской области было три казацких церкви: в Орлике, Гарде и Кисляковке. Но, очевидно, их было больше. А.О.Смирнова-Россет, проведшая несколько лет (1813-1820) в сельце Водяном, что на Громоклее, вспоминает, что бабушка водила ее в церковь Андрея Первозванного в семи верстах от Водяного. Ее детский ум поражала икона на которой был изображен образ Андрея Первозванного (6). «Образ был самый уродливый. Святой был похож на казака, всклокоченные черные волосы, злые черные глаза, длинные усы, в красном жупане, он держал какое-то оружие в руках, похожее на алебарду наших старых будочников». Не исключено, что это еще одна казачья церковь, которая не была известна Яворницкому.

Кроме упомянутой топонимики, следы пребывания казачества на наших землях сохранили легенды, думы, народные песни – памятники истории казачества. В Кисляковке, Баловном, Новогригорьевке, Ковалевке и других местах на сельских кладбищах сохранились казачьи надмогильные кресты.

 

 

Бугогардовская паланка

 

На Буге, в урочище Запорожский гард (близ нынешнего села Богдановна Доманевского района), находилась казачья слобода Гард. Свое название слобода, как и урочище, получила от Гарда - места ловли рыбы и рыбного завода, построенного запорожцами еще в ХVI веке.

Гард стоял на важном торговом пути и связывал торговлю Запорожья с Польшей и Крымом. Кроме одного из главных шляхов - Черного, здесь проходил еще Гардовый, а также два других от Гарда - Сечевой высший и Сечевой низший. По ним шли многочисленные купеческие караваны и чумацкие обозы. Из множества переправ через Буг переправа у Гарда была одной из главных вплоть до конца ХVIII века. В самом урочище была лодочная, а напротив острова Великого - паромная переправа.

В ХVIII веке у переправы был установлен главный пограничный вооруженный пост, или паланка, получившая название от местности – Бугогардовская. У польско-татарской границы, на один километр выше Гарда, стояла застава из восьмидесяти человек во главе с казачьим полковником, без разрешения которого никто не мог переехать границу. При переправе была кузня, которая обслуживала проезжающих.

Бугогардовская паланка занимала территорию между левым берегом Буга и правым Ингульца, с одной стороны, и Днепром и Новосербской границей, с другой стороны.

Когда именно возникла Бугогардовская паланка, неизвестно. По предположению Дмитрия Ивановича Яворницкого, земля запорожских казаков была разделена на паланки в 1734 году, после возвращения запорожцев из-под власти крымского хана в Россию. А так как Бугогардовская паланка была одной из первых, то и основание ее можно отнести приблизительно к этому времени.

На запрос, что такое Бугогардовская паланка, кошевой Алексей Белицкий 4 августа 1760 года отвечает: "В урочище Гард Запорожские казаки прежде сего и ныне ежегодно в летнее время, для ловли рыбы, отправляются з Сечи и из зимовников, и тамо чрез все лето даже до самой осени находятся. А как это уже самое граничное место, то для порядочности между рыболовами и казаками, от Коша полковник с особенною пристойною командою казаков Запорожских туды отправляются. На зимнее же время в ближние к Сечи места, а именно: в Великий и Малый Ингул (Ингулец) приходят".

В Бугогардовской паланке сел не было, но стояли значительные запорожские команды для охраны границ и рыбного промысла. Команда состояла из 375 казаков (летом до 500 человек), под начальством полковника и двух старшин. В предписании говорится, что полковнику "Гардовому Иосифу Ковалевскому, около Гарду по-над рекою Бугом, по Ингулу и в других тамошних местах" следует осуществлять надзор за территорией. Размещались казаки в пятидесяти шалашах, двух избах и десяти землянках. Сохранился план Запорожского гарда и оттиски войсковых печатей, паланочной и двух полковых.

На территории паланки стояли зимовники: в урочище Соколы, Вербовом, Балацком, Мигеи, Корабельном, Громоклее. Кроме рыбной ловли, казаки Бугогардовского ведомства занимались охотой.

На Гардовом острове ежегодно устанавливалась казачья походная церковь во имя Покрова пресвятой Богородицы. Она существовала уже в 1742 году. Когда казаки шли в поход, церковь свою они брали с собой.

Гард постоянно подвергался нападениям со стороны поляков, татар и турок. В 1740 году отряды казаков польского графа Потоцкого, возглавляемые изменником Савой Чалым, варварски разрушили Гард, но запорожцы отстроили его снова.

 

 

Головатый Антон Андреевич

 

Кошевой писарь Новой Запорожской Сечи, войсковой судья, кошевой атаман Черноморского казачьего войска, Антон Андреевич Головатый учился в Киевской духовной академии, был ритором в ней, но, мечтая о подвигах, о борьбе с турками, бросил ее и подался в 1757 году в Запорожскую Сечь. В Сечи быстро оценили его храбрость, образованность, распорядительность, живой ум и окрестили "головатым". С этой кличкой он и вошел в историю. Через пять лет он был избран атаманом куреня (полка), писарем при кошевой администрации.

В 1787 году, когда началась русско-турецкая война, Головатый, в числе других атаманов, принял участие в формировании из бывших запорожцев "войска верных казаков", которое в 1788 году за подвиги и мужество в войне на Черном море было переименовано в Черноморское казачье войско. Антон Головатый избран был в нем войсковым судьей. В период военных действий он возглавил вновь созданную гребную флотилию и пехоту. Во время штурма Очакова Потемкин приказал Головатому захватить остров Березань, важную турецкую крепость. После жестокого боя крепость была взята. За этот подвиг Головатый первый из казаков получил Георгиевский крест. Черноморское казачье войско во главе с Антоном Андреевичем Головатым принимало участие и в штурме Измаила. После того, как крепость была взята, Потемкин писал в донесении Екатерине II:

«Полковник Головатый с беспредельною храбростью и неусыпностью не только побеждал, но и, лично действуя, вышел на берег, вступил с неприятелем в бой и разбил оного». (7). За победу над Измаилом Головатый получил орден Святого Владимира и золотой Измаильский крест.

Головатый был не только храбрым воином. Это был прекрасный организатор, мудрый и ловкий дипломат. Кроме того, он обладал высокой степени ораторским искусством, необычайным красноречием и остроумием. Не зря войсковая старшина именно его после войны направляет в Петербург с важным поручением - просить у Екатерины II земли на Кубани для Черноморского войска. И тут в полной мере проявляются его дипломатические способности. Он привез с собой в Петербург не только богатые подарки придворным сановникам, но и свою любимую бандуру. Антон Головатый был прекрасным бандуристом и сочинял песни. Когда он ударял по струнам, все вдруг замолкало, все слушали его игру и сочиненные им песни, рисовавшие судьбу запорожца:

Ой, боже наш, боже милостивий!

Вродилися ми в світі нещасливі.

Служили вірно в полі і на морі,

Та й осталися убогі, босі й голі… -

пел он, и непритворные слезы катились по щекам этого бывалого казака.

Екатерина II слушала игру Головатого и восхищалась и пением, и внешностью запорожца, и экзотикой его одежды: среднего роста, смуглый, с большими усами и бритой головой, с оставленным только оселедцем, закрученным несколько раз за левое ухо. Зеленый чекмень с полковничьими галунами, белый жупан с закинутыми назад рукавами, широчайшие шаровары, красные сафьяновые сапоги с серебряными подковами, и грудь, увешанная российскими орденами, - довершали впечатление. Тогда же Головатый обратился к императрице с речью, изысканной, льстивой и витиеватой, в духе того времени:

"Жизнедательным державного веления Твоего словом перерожденный из неплодного бытия, верный Черноморский кош приемлет ныне дерзновение вознести благодарный глас свой к Святейшему Величеству Твоему и купно изглаголати глубочайшую преданность сердец его. Прими оную яко жертву единой Тебе от нас сохраненную; прими и уповающим на сень Твою буди нам прибежище, покров, радование, - та и годи!" Пышное красноречие и необычайный вид запорожца поразили Екатерину и всех присутствующих.

 Казаки добились своего: грамотой от 30 июня 1792 года Черноморскому казачьему войску были пожалованы в "вечное пользование" земли на Кубани. Даже предубежденная к казакам Екатерина вынуждена была признать их заслуги. По случаю важного для казачества события дома Головатого ждал пир, на котором гости пели сочиненную им песню:

Ой, годі ж нам журитися,

Пора перестати...

Эта песня с той поры стала любимой казачьей.

Антон Андреевич Головатый внес большой вклад в заселение Кубани: он заботился об устройстве станиц, казачьей жизни, войскового города Екатеринодара, о заведении хлебопашества, мельниц, лесов, садов и тому подобного.

Во время "Персидского похода" в 1796 году Головатый командовал двумя полками казаков в составе русской армии. Но на сей раз ему не повезло: его подкараулила злая тропическая лихорадка. 28 января 1797 года он умер. Похоронен на острове Сара. Над его могилой был прочитан Царский указ о назначении его атаманом Черноморского казачьего войска.

В 1983 году в городе Очакове установлен памятник Головатому. Автор Юрий Макушин, архитектор Ольга Попова.

 

 

Бугское казачество

 

В 1769 году, время русско-турецкой войны, из молдаван, некрасовцев, волохов, болгар, украинских казаков и запорожцев, в основном православного происхождения, живших за Дунаем, турки создали два, так называемых арнаутских (8) полка и направили их против России.

Познакомившись с запорожскими казаками, эти полки по совету П.М.Скаржинского перешли на сторону России (9) и приняли участие в русско-турецкой войне 1768-1774 годов.

За верную службу на стороне России по окончании войны им предоставили земли на правой стороне Южного Буга, но с условием, что они будут нести казачью службу по подобию Донских казаков. (10). Им дали здесь 37407 десятин земли, и, кроме того, 72 тысячи десятин - старшинам и офицерам. И в 1774 году новоприбывшие поселились на них, основав первоначально селения Новогригорьевку, Соколы, Раковец, Арнаутовку (Дорошовку), Скаржинку (Трикраты), Михайловку, Троицкое. (11). В них они обзавелись усадьбами, занялись сельским хозяйством и несли пограничную службу по татаро-турецкому рубежу, для чего на свой счет содержали отряд в тысячу человек. Всего им было отведено 109407 десятин земли.

В 1775 году рядом с новыми Бугскими селениями по реке Ингулу разместился навербованный казачий полк майора Василия Касперова. Полк этот был набран русскими во время Турецкой войны из разных иностранцев славянского происхождения и известен был под названием "Нововербованного", "Новонабранного", "Вербованного".

В 1785 году из бугских и ингульских поселенных казаков и из крестьян, купленных правительством у бугских помещиков, сформирован полуторатысячный Бугский конный казачий полк.

В 1786 году Бугский конный казачий полк разделен на два:

1-й и 2-й Бугские конные казачьи полки. В 1787 году оба полка вошли в состав Екатеринославского казачьего полка, гетманом которого был Г.А.Потемкин. К этому времени они уже назывались Бугскими казаками.

Бугские казаки в количестве 1500 человек принимали участие в войне 1787-1791 годов и отличились при осаде Кинбурна и Очакова. Один из архивных документов сообщает нам, что "многие из бугцев были побиты и ранами изувечены, а вдовы и сироты их оставлены без довлеющего призрения". (12).

Историк А.А.Скальковский сообщает, что Бугские казаки, содержа кордоны на границе, занимались сельским хозяйством в своих богатых станицах, "так что к ним стекались на жительство и на службу многие крестьяне из западных и малороссийских губерний". (13).

Г.А.Потемкин пытался переманить Бугских казаков в свои Красносельские имения, но они напрочь отказались.

В 1796 году с образованием Вознесенского наместничества Бугские казаки вошли со своими селениями в его состав под названием "Вознесенского казачьего войска". Станицей их стали Соколы (Вознесенск). Но в 1797 году, когда Вознесенская губерния была упразднена, казаков распустили по домам, а в 1800 году их перевели в разряд государственных крестьян.

Что побудило казаков отправить в станицу своих депутатов, капитанов Хмельницкого и Салтыковского, с просьбой, чтобы их из крестьян снова перевели в разряд казачества, не известно, - возможно, боязнь попасть в крепостную зависимость. Скальковский, правда, объясняет их действия иначе: "прельстились деяниями правительства", продолжавшего политику Екатерины II в отношении крестьян.

Правительство согласилось восстановить Бугское казачество и, собрав необходимые сведения, составило проект его устройства. К этому времени число казаков, включая 600 человек болгар, переселившихся сюда из-за границы, а также выходцев из других южнославянских народов, навербованных Н.Р.Кантакузеным (в иных случаях Кантакузин), составляло 6383 человек мужского пола, живших по обеим сторонам Южного Буга. У них дворов 1595, а удобной земли 169738 десятин.

Из них 8 мая 1803 года вновь было учреждено Бугское казачье войско из трех пятисотенных нерегулярных полков, которым тогда же были дарованы сотенные знамена. Один из полков всегда по очереди должен был содержать кордонную стражу на границе, а при необходимости все три могли быть выставлены на службу.

Для соблюдения в войске гражданского и хозяйственного порядка в Вознесенске учреждена была войсковая канцелярия из двух выборных непременных членов и двух ассесоров, сменяемых через каждые три года. Во главе канцелярии, как и войска, стоял войсковой атаман. Канцелярия эта по военной части подчинялась инспектору Крымской инспекции, а по гражданской состояла в ведомстве губернского начальства, управляющего губернией.

Войску предоставили разные права, простили неуплаченные подати, определили службу и установили повинности. Войсковым атаманом царем был назначен (до сих пор избирали) генерал-майор Иван Кузьмич Краснов.

Бугские казаки выступили против назначения атаманом Краснова. Станицы Новогригорьевскую, Визиряны (позже Арнаутовка, ныне Дорошовка) и Вознесенск охватило волнение. Для усмирения казаков "и понуждения пристойным образом к повиновению его, Краснова, предписаниям" была введена рота Сибирского Гренадерского полка под командованием капитана Реттера. Десять дней продолжалась смута - в результате применения оружия вспышка протеста была подавлена.

Чтобы задобрить Бугское войско, ему было подарено 15 знамен "при милостивой грамоте". Прежде в войске было 12 знамен: 10 данных Румянцевым и Потемкиным (с изображением Георгиевского креста с буквой Е в середине) и 2 собственных, вероятно, привезенных еще из Турции (с изображением Святой Троицы и Святого Григория Великой Армении).

А.А.Скальковский приводит такие данные о составе Бугского казачьего войска:

I) В Елисаветградском уезде станицы: Михайловка, Красноселье, Гумницкая, Лозоватка, Лагери, Кучеровка, Нерубайка, Новогригорьевка, Сердечная, Уховка, Водяная.

В этих станицах было 3361 человек мужского пола, 340 дворов, 43945 десятин удобной земли.

2) В Ольвиопольском уезде станицы: Троицкое, Михайловка, Белоусовка, Арнаутовка, Новогригорьевка, Соколы (Вознесенск). Здесь считалось 1592 человека мужского пола, 308 дворов и 62700 десятин удобной земли.

3) В Херсонском уезде станицы: Новопетровка, Федоровка (Новая Одесса), Касперовка, Баловная, Себино, Матвеевка, Константиновка, Гурьевка. Кроме того, два села болгарские, вновь присоединенные к войску, - Щербиновка (Щербани) и Дымино (Дымовка).

В них 1430 человек мужского пола, 359 дворов и 63097 десятин удобной земли.

Со временем к Бугскому казачеству присоединились издавна жившие на этих землях малороссийские казаки и небольшое число безземельного польского шляхетства, так что к 1804 году в войске считалось более 7 тысяч человек мужского пола.

Хотя А.А.Скальковский и говорит, что Бугские казаки жили в своих богатых станицах, жизнь простых казаков была далека от благоденствия. В войске, среди высших чинов, процветало казнокрадство, взяточничество, бесчинства, грабеж населения, присвоение начальством причитающихся казакам денег и прочие беззакония.

Так, хотя правительство брало на себя обязательство оплачивать затрачиваемые казаками во время походов средства на продовольствие и фураж, однако, несмотря на их неоднократные жалобы, военная коллегия не выплатила им 63600 рублей - за все годы войны 1787-1791 годов. Не выплачивали им фуражных денег и в дальнейшем.

И.Хиони приводит примеры злоупотреблений войсковых командиров. (14).

После ликвидации в 1797 году Бугского казачьего войска его бывший атаман А.П.Орлов по фальшивым документам, тайно получил 63 тысячи рублей, которые были предназначены казакам. Это стало известно только в 1803 году при восстановлении Бугского казачества.

11 октября 1806 года герцог Ришелье снял Краснова с должности войскового атамана за выявленные злоупотребления и заменил его Николаем Родионовичем (Радукановичем) Кантакузеным. Но уже в 1808 году возникло следственное судебное дело по поводу злоупотреблений и атамана Кантакузена. Рассмотрение дела затянулось на многие годы (не без поддержки Ришелье), а в 1814 году прекращено совсем. Кантакузену удалось сохранить за собой должность атамана Бугского казачьего войска до его ликвидации в 1817 году.

Большие суммы денег присвоил также и командир 2-го Бугского казачьего полка майор Балеев, при этом он проявлял к казакам и своеволие. Например, урядник Мацков на следствии показывал, что "казак Василий Лысенко по приказанию Балеева хорунжим Деревянкиным наказан был лежа на земле нагим палкой, которому дано не менее 100 ударов, а вины же за ним никакой не видно". (15).

Казак Порфирий Середа и урядник Зеленый присягали, что "казак Иван Биевиц, не быв уличен в краже у священника плугового железа, наказан в одной рубахе плетьми, так что, когда Биевиц напоследок не мог сам стоять на ногах, был придерживаем". (16).

По решению министра Балеев был отстранен от командования полком и предан военному суду, а потом, по требованию казаков, выслан за пределы Бугского казачьего войска.

О притеснениях со стороны местных властей свидетельствуют жалобы казаков из станиц Матвеевки, Баловной, Константиновки, Гурьевки, Себиной, Новопетровки, Касперовки, Федоровки и других. Так, казаки станицы Арнаутовки писали: "Станичные атаманы взиманием нас для употребления в домашние их работы крайне обижают и разоряют, чем сурово и жестокосердно с нами поступая, ругают и бьют... Итак мы смело о себе сказать можем да и утвердить присягою, что не живем на воле, равно как в каторге, но хотя на руках и ногах наших оков не видим, но душою и сердцем в тяжкой скорби и печали и точно как тяжелыми цепями окованными находимся, не получая ни от кого отрады и милости". (17).

Из множества случаев приведем еще один. Чиновник войсковой канцелярии Измайлов за то, что казак станицы Троицкой Разорян не дал ему лошадь для поездки в соседнюю станицу, приказал резервному казаку сесть Разоряну на шею и последний вынужден был возить его по улице на плечах. "Через что казак (Разорян) лишился здравого смысла". (18).

Все это приводило к недовольству и волнениям в среде казачества. Но и после подавления волнений самовластие и насилие старшин над казаками продолжалось.

Тем не менее в минуты грозящей родине опасности бугцы умели постоять за нее и себя не щадили.

В Отечественную войну 1812 года атаман Кантакузен донес герцогу Ришелье, что казаки добровольно сформировали пятисотенную дружину Бугских казаков и казачий эскадрон Скаржинского. И просил только помочь оружием, которого им не хватало. Кроме того, доносил Кантакузен, войско готовит еще 500 человек, для замены убитых и раненых.

В сражениях особо отличился 1 Бугский казачий полк, отдельные части которого (более 100 человек) вошли в состав партизанского отряда Дениса Давыдова. Давыдов высоко ценил боевые качества Бугских казаков и даже просил Кутузова, чтобы он "дал письменное благоволение... Бугскому казачьему полку, который отлично во время моего командования во всех действиях себя проявил".

В "Дневнике партизанских действий 1812 года" (19), написанном Давыдовым много лет спустя после Отечественной войны, а также в других военных воспоминаниях Денис Васильевич Давыдов многократно, с большой теплотой отзывался о 1-м Бугском казачьем полке и его командире Чеченском (20), который привлекал к себе внимание "своей чрезвычайной храбростью, редкой инициативой и сметливостью в важнейших случаях".

В другом месте Д.Давыдов пишет о нем: "Черкес, вывезенный из Чечни младенцем и возмужавший в России. Росту малого, сухощавый, горбоносый, цвета лица бронзового, волосу черного, как крыло ворона, взора орлиного. Характер ярый, запальчивый и неукротимый: явный друг или враг; предприимчивости беспредельной, сметливости и решимости мгновенных".

По целым суткам не сходил с коня другой командир Бугских казаков Ситников. И 60-летний Ситников, и молодой офицер Мотылев – «оба отличной храбрости и неукротимой деятельности офицеры». Буквально все казаки до единого достойны того, чтобы о них помнили потомки, но, к сожалению, Давыдов забыл их имена.

Бугские казаки в составе отряда Давыдова атаковали в тылу у французов 18 сентября 1812 года гарнизон села Юренево, на пути к Вязьме. 14 октября они атаковали большой обоз с провиантом, а в битве под Ляховым, где партизанами было нанесено жесточайшее поражение огромному французскому отряду генерала Ожеро, 1-й Бугский казачий полк выполнял важнейшие задания. Партизаны, имевшие значительно меньше бойцов, чем противник, заставили его сдаться. «Победа эта тем более знаменита, - сообщал Кутузов в донесении в Петербург, - что впервые на протяжении нынешней кампании вражеский корпус сложил перед нами оружие». (21).

По окончании Отечественной войны, при вступлении русской армии на неприятельскую территорию, партизанский отряд Давыдова занял передовое место в армии, став одним из авангардов передового корпуса главной армии. В составе этой армии продолжал воевать и 1-й Бугский казачий полк.

Сохранился указ об отставке Бугского казачьего офицера Степана Тимофеевича Лабенского. Из указа следует, что Бугские казаки участвовали также в турецкой кампании 1808 года, а главное - во взятии Парижа. В указе говорится, что Лабенский, вступивший казаком в 1805 году в Бугское войско, "имеет серебряные медали в память 1812 года и за взятие города Парижа 19 марта 1814 года установленные". (22).

В 1816 году 1-му Бугскому казачьему полку пожалован Георгиевский штандарт "В воздаяние отличных подвигов, оказанных в минувшую войну в сражениях при Вязьме, Краоне, Лаоне и Арсисе".

Д.Давыдов утверждает, что каждый из воевавших казаков имел не менее трех наград.

23 апреля 1817 года начальник Украинской уланской дивизии, генерал-майор граф И.О.Витт донес генерал-губернатору Ланжерону, что воля государя-императора есть: "все земли и села Бугского войска, с причислением 18 деревень Ольвиопольского, Херсонского и Елисаветградского уездов, исключить из гражданского ведомства для учреждения военного поселения в Херсонской губернии".

8 октября 1817 года Бугское казачье войско упразднено и учреждено военное поселение Бугской уланской дивизии с центром в Вознесенске. Казакам объявили об этом указ. Бугцы же, еще не испытав тяжести предстоящей им регламентации и других испытаний, встретили в штыки насаждаемые насильственно нововведения. Возникло волнение. К тому же отставной капитан Н.Ф.Барвинский уверил казаков, что по жалованной грамоте Екатерины II Бугское казачье войско не может быть преобразовано в военное поселение.

Возмущенные казаки препятствовали переписи своих семейств и, захватив станичную печать, отказывались возвратить ее. В то же время они отправили в Вознесенск с жалобой к наказному атаману Кантакузену двух казаков – А.Бабиченко и К.Гетманенко, вызвавшихся ехать туда в качестве депутатов.

Кантакузен убеждал депутатов выполнить волю государя. Казаки же умоляли его ходатайствовать о том, чтобы оставить их в прежнем состоянии. Кантакузен доложил об этом государю.

21 июля 1817 года Витт, которому было поручено организовать военные поселения, доносил, что Бугские казаки, "привыкшие с давних времен к вольности и неустройству, и видя, что новое их образование должно теперь ограничиться другими правилами и вести новый порядок, открыли дерзость свою неповиновением и ослушанием до такой степени, что все предпринимаемые меры отвратить их от столь безрассудного стремления... остались безуспешными". (23).

Председатель комитета по делам военных поселений граф А.А. Аракчеев, получив донесение от Витта, писал ему: "Действуя благоразумным внушением страха, не менее как и преимуществ, соединенных с повиновением Высочайшей особе, вы можете решительно объявить Бугцам, что всякий из них, кто дерзнет противиться точному исполнению воли Его Величества, непременно будет наказан и переселен в Сибирь на службу в тамошнее казачье войско и, следовательно, безвозвратно лишится всех выгод настоящей своей оседлости". (24).

Что касается Кантакузена, то его обвинили в попустительстве и наказали "самым чувствительным образом" - ему поручили привести преданных ему и уважающих его до сих пор казаков в повиновение.

Против восставших был брошен Украинский уланский полк. Бабиченко и Гетманенко были арестованы в первом же столкновении. Но волна восстания разрасталась. Казаки заявили, что прочитанный им приказ, "содержащий в себе Высочайшую волю, исполнять не желают" и что они "не оставят прежних знамен, пока живы". (25).

Для подавления восстания правительство направило еще 4 полка. Их разместили по домам бугцев. В Михайловскую станицу, например, для усмирения поставили целый полк пехоты - по 15 солдат на дом.

Около трех месяцев длилось восстание в бугских станицах. Участник событий А.С.Пищевич вспоминал, что много казаков "были переколоты, потоплены в Буге, сечены кнутом, отосланы в Сибирь и прогнаны сквозь строй. В некоторых местах женщины, видя уланов, атакующих их мужей, бросались всадникам навстречу с младенцами в руках, мня собою заставить гибель, приготовленную их мужьям, но сие немало им не помогло". (26).

Новых военных поселенцев приводили к присяге под жерлами артиллерийских орудий. И "несчастные, видя зажженными фитили, видя весь губительный снаряд, готовый грянуть в них, присягнули". (27).

Военным судом судили 93 человека. Комиссия военного суда 64 из них приговорила к смертной казни, а остальным 29 присудили "бытность под караулом". Но приговор этот был изменен - и по Высочайшему повелению капитан Н.Ф.Барвинский был лишен чинов, дворянства, знаков отличия и изгнан из поселения Бугского войска. Казаков А.Бабиченко и К.Гетманенко, "кои возбудили прочих открыть сопротивление", выслали рядовыми в отдельный Сибирский корпус с тем, чтобы они никогда не были уволены ни в отставку, ни в отпуск. Все остальные были «прощены», если не считать наказания шпицрутенами и отдачу в солдаты.

 

 

Военные поселения

 

На дворцовой площади в Вознесенске стоял гранитный столб. На чугунной доске его была надпись: «Военное поселение Бугской уланской дивизии свое начало восприяло в лето от Рождества Христова года 1817 декабря 24». (28). Это поселение послужило началом создания Новороссийского военного поселения кавалерии с центром в городе Вознесенске.

Бугская уланская дивизия, сформированная в основном из Бугского казачьего войска, состояла из 4-х полков. Кроме того, в нее входили 3 поселенных и 3 резервных эскадрона.

В состав 1-го Бугского уланского полка вошли: Вознесенск и селения: Сокольская переправа, Раковая, Новогригорьевка, Арнаутовка, Белоусовка, Михайловка, Щербани, Дымовка и Солоное.

В них было населения 3615 человек мужского пола и 3135 женского пола, при них 90238 десятин земли.

Ко 2-му Бугскому уланскому полку вошли селения: Федоровка, Троицкое, Касперовка, Ново-Петровское, Гурьевка, Константиновка, Баловное, Матвеевка, Себино и Ингулка.

В них было 3698 человек мужского пола и 3360 женского пола, при них 89026 десятин земли.

В 3-м Бугском уланском полку были: Константиновка, Александровка, Семеновка, Благодатное и Арбузинка.

Населения в них 4322 мужского пола и 4024 женского пола и при них 58833 десятин земли.

К 4-му Бугскому уланскому полку принадлежали селения: Ольшанка, Лысая Гора, Синюхин Брод, Добрянка и Песчаный Брод с населением 4546 человек мужского пола и 4395 человек женского пола и с 66735 десятин земли.

Всего же в Бугской уланской дивизии находились один город и 29 селений с населением 16181 мужчин и 14878 женщин и с землей 302877 десятин – около 19 десятин на одну мужскую душу. (29).

Позднее полки эти были переименованы: в Бугский, Одесский, Вознесенский и Ольвиопольский. В 1857 году Вознесенский (бывший 3-й Бугский уланский полк) получил название: «Вознесенский, 8-й уланский, Е.И.Выс. Вел. Княжны Татьяны Николаевны, полк». (30).

Начальником Бугской уланской дивизии был граф И.О.Витт. Он находился в Одессе, а непосредственно управлявшие корпусные командиры в Вознесенске.

Военные поселения Херсонской губернии были разделены на 3 округа: 1-й округ с центром в Новой Праге Александрийского уезда, 2-й округ – в Новомиргороде Бобринецкого уезда и 3-й округ – в городе Вознесенске.

Численность военных поселений постоянно возрастала, так как к военному ведомству неоднократно присоединяли казенные села, часть адмиралтейских поселян.

Так, а 1821 году к военным поселениям присоединили: Еланец, Воссиятское, Сербуловку. В 1822 году – Ингулку, оставленную болгарами и заселенную казенными крестьянами из Золотоношенского уезда. В 1828 году присоединено село Сергеевка, а в 1829 году -– Ольвиополь, пристань Голта, Новый Буг, Березовка, Устиновка, Широкое, Шестерня, Ново-Курское, Ново-Красное и Кривой Рог. В 1830 году – деревня Прилуки, в 1834 – село Владимировка, в 1841 – селение Сирово и Кривое Озеро, в 1842 году – Привольное, Полтавка (Баштанка), Малеевка, Николаевка и Казанка. Последнее присоединение произошло в 1853 году – Ново-Покровкое (Вшивое) и Костромка. (31).

Военные поселения – одна из трагических страниц нашей истории. Это особая организация войск, при которой население – поселенцы, становились пожизненными солдатами и одновременно вели сельское хозяйство.

В местах военных поселений все жители зачислялись в поселяне. Они освобождались от всех государственных податей и повинностей, рекрутских наборов. Взамен этого обязаны были нести военную службу, комплектовать из своей среды полки и содержать их на свой счет.

С 7-летнего возраста детей зачисляли в кантонисты, а с 18 лет в воинские части, где они были до 45 лет, а потом переходили на нестроевую военную службу.

Мужчины, годные к строевой службе (от 18 до 45 лет), делились на хозяев и нехозяев. В число хозяев назначались нижние чины, имеющие собственное хозяйство, женатые и «беспорочного поведения». Они должны были прослужить не менее 6 лет и вполне усвоить фронтовое (строевое) учение. Остальные – нехозяева.

Хозяином 2-го разряда считался тот, кто имел не менее 2-х пар волов. Надел земли его доходил до 24 десятин. До этого количества ему прибавлялась земля из запасного фонда. Хозяин 2-го разряда имел земли в половину меньше. Нехозяевами числились поселяне, не имеющие рабочего скота и имеющие земли в половину меньше хозяев 2-го разряда. Хозяевам выдавали по две лошади, земледельческие орудия труда и даже мебель из фонда военного поселения. Всю землю, которая принадлежала округу (селению), делили на равные участки и раздавали хозяевам. Каждый хозяин обязан был содержать солдат – постояльцев из регулярных эскадронов.

Из «Положения о военных поселенцах»

Военный поселянин, хозяин дома, земли, скота и вещей, ему данных, должен быть непременно женат и хорошего поведения; о дурнях и нерадивых дозволяется представлять батальонному командиру для лишения нажитой им собственности и для выключки из военных поселян в дальнейшие гарнизоны.

К каждому из хозяев назначаются постоем из действующих батальонов по два человека, которые состоят у него в зависимости и обязаны ему помогать во всех полевых и домашних работах, а хозяин, получая на них провиант, довольствует их с общею с собою пищею…

В летнее время хозяев не занимать никакими работами, кроме земледелия, учений, караулов и посылки на вести…

Чтобы приохотить военных поселян к новому роду их жизни, должно им внушать, что по смерти каждого из хозяев будет наследовать ему сын его… вместе с поступлением на службу в поселенный полк. (32).

Фронтовое обучение нижних чинов велось в поселенных полках круглый год, за исключением 6 недель (с 1 июля по 15 августа – время для сельскохозяйственных работ) и октября, когда производились все работы по устройству округа поселения (строительство и ремонт дорог, содержание в порядке улиц, в чистоте домов и т.д.).

Поселяне носили форму одежды и не имели права снимать ее даже во время полевых работ. Форму (суконный камзол с рукавами и шаровары, летом – из холста, и сапоги) хозяин приобретал за свой счет из доходов от продажи зерна. В зимнее время разрешалось носить тулупы и полушубки. Во время пахоты разрешалось носить лапти и постолы.

В 45 лет военные поселяне зачислялись в инвалиды. Их освобождали от военных занятий и земледельческих работ, они получали жалование и провиант от казны, но продолжали служить: назначались прислугой в госпиталь, сторожами, пастухами и т.п.

При выходе в инвалиды каждый поселянин должен был заблаговременно найти себе наследника – хозяина. Если он никого не находил, то ему назначали хозяина, которому инвалид сдавал все, что ему было дано на обзаведение хозяйства. Если чего-то не хватало, то инвалид обязан был пополнить за свой счет. Если возместить не мог, то описывалась собственность инвалида и передавалась новому хозяину. Если новый хозяин не возражал, то инвалид мог остаться жить в своем доме, если нет, то его выселяли в инвалидный дом.

Из ежегодного урожая хлеба, отделив часть его на семена, половину хозяин обязан был сдавать в запасный магазин, а второй половиной мог пользоваться сам.

Жизнь поселян состояла из сплошных обязанностей: они обязаны были сдавать квартиры войскам, обеспечивать полки дровами и соломой, отапливать и освещать казенные здания, давать подводы по первому требованию начальства, отводить пастбища для лошадей во время смотров и т.д. Особенно тяжко им приходилось во время смотров.

Для поселенцев был установлен суровый режим, регламентирующий всю их жизнь. Все строилось по определенному плану.

Кроме двух дней в неделю (33), назначенных для учений, поселяне-хозяева могли отлучаться на работы в пределах своего округа без доклада. Но чтобы отлучиться за пределы округа, надо было просить разрешения десятичного унтер-офицера, а на отлучку на ночь – разрешения ротного командира.

Введение военных поселений сопровождалось разрушением и созиданием. Старые постройки разрушали, а вместо них строили новые. Обновленные селения представляли собой вытянутые в прямые улицы похожие беленькие домики, на одинаковом расстоянии друг от друга, одинакового размера и архитектуры (архитектура немецких домов), с фронтонами и фасадами на улицу, без садов и надворных построек, они стояли, как солдаты, по ранжиру. По такой улице могли ходить только пешеходы, а ездить могли только начальствующие лица. Поселяне могли ездить только задней улицей.

Даже церкви строились по определенному плану – с крестообразным основанием. (34).

Дворы и дома содержались в чрезвычайной чистоте. Устроитель военных поселений граф Аракчеев строго следил за внешним порядком в них.

За земледельческими работами следили офицеры. Они наблюдали за домашним хозяйством, следили за порядком в домах и взыскивали за каждое упущение.

Округом поселения каждого полка заведовал полковой командир. Он был одновременно военным начальником и хозяином округа. В его обязанности входила охрана тишины и порядка, спокойствия, борьба с нищенством, бродяжничеством, воровством и разбоями.

Жизнь поселян была стеснена постоянным надзором. Начальство с ними обращалось грубо и крайне бесцеремонно. Казенщина, военщина мелочная регламентация всех подробностей обыденной жизни заставляла их быть в постоянном страхе. За малейшие проступки виновных подвергали телесным наказаниям. Система фронтового обучения была основана на побоях. Дети поселян зависели больше от начальства, чем от родителей, проводя большую часть времени в школе и на плацу (с 12 лет). Дочерей выдавали замуж по назначению начальства.

Все земледельческие работы (сроки посевов, уборки урожая и т.д.) велись только по приказу начальства, которое мало понимало в сельском хозяйстве.

Между селениями по дороге стояли пирамидальные столбики, окрашенные в цвета киверов расположенных полков (уланы Бугского полка носили киверы оранжевого цвета). На столбиках было написано: граница такого-то округа или волости Новороссийского военного поселения.

Центр управления южным поселением находился в Вознесенске. В нем размещались штабы сводного кавалерийского корпуса и одной из легких кавалерийских дивизий, а в летнее время он служил местом сборов кавалерии и пехоты. Так, известно, что летом 1837 года в Вознесенске проходили всероссийские военные маневры – так называемый кавалерийский сбор.

Вознесенский кавалерийский сбор состоялся в присутствии императора Николая I. Это был первый кавалерийский сбор, произведенный в таких огромных масштабах. В нем приняли участие 350 эскадронов кавалерии, 28 батальонов пехоты, 144 конной и 48 орудий пешей кавалерии. (35). Лагерь для всех частей был устроен над Бугом, на расстоянии 12 верст от Вознесенска.

Историк Н.Н. Мурзакевич сообщает: «Всем известно из газетных рассказов о тех чудесах, которые изобретательный граф Витт творил на этом историческом смотру. Более 150 тысяч кавалерии и артиллерии было собрано в окрестности военного города Вознесенска, на реке Буге. По мановению чудодейственной руки графа Витта (вернее – генерала Герштенцвейга) явился новый город с домами, дворцом, театром, сад огромный и даже лес, в домах мебель, сервизы, обед и прочее. Явилось, короче сказать, все то, что в сказках сказывается о «салфетке невидимке»: приди, ешь, пей и веселись! И все это, по словам начальника всей резервной поселенной кавалерии, делалось на счет собственных средств поселений… Маневрами, праздниками, фейерверками, гимнами, петыми тысячею кантонистов, перегоняемыми с места овечьими стадами, и воловьими парками, император Николай был очарован». (36).

Средствами военного поселения перевезены большие деревья из казенных лесов Ананьевского уезда для устройства большого парка, обсадки улиц в городе и селениях, в которых проходили маневры, а также для засадки рощ возле приютов. В общей сложности было тогда засажено деревьями до двух квадратных верст. (37).

Естественно, что все эти «чудеса» ложились на плечи поселян. В результате к середине 50-х годов XIX столетия население округов так обеднело, что у многих хозяев не было даже рабочего скота, хозяйство их пришло в упадок. Военные поселения стали невыгодны в экономическом отношении и не достигли поставленной цели.

В 1857 году военные поселения, крайне непопулярные с самого их возникновения, были упразднены и переданы в управление министерства государственных имуществ. Этим и закончилось сорокалетнее существование этого ненавистного и чуждого русской жизни предприятия.

Памятниками того времени на Николаевщине являются планировка сельских улиц и старых домов, их архитектура (старый сельский дом имеет следующую планировку: справа от улицы – «велыка хата», слева – «мала», или «хатына», а посредине – «сины» и кухня). В некоторых селах до сих пор сохранилось деление их на «куты». В Баштанке, например, среди старожилов бытует разделение ее на 5 «кутков», то же – в Казанке.

Вдоль старой дороги - бывшего Елисаветградского тракта, кое-где уцелели каменные мостики с арками (на территории Николаевской области их 4), спуски и подъемы дорог, выложенные гранитным булыжником, каменные дома старой постройки в Вознесенске – все это свидетели того времени. В метрических книгах, хранящихся в ГАНО, сохранились записи, подобные следующей:

Свадебное свидетельство

           «Ноябрь 1856 года

Проживающий в 10-м кавалерийском округе 3-й Волости села Привольного хозяин 2-го разряда Иван Сельвестров Каминский, 38 лет, холост, желает вступить в законный брак с вдовою Военного поселения с. Полтавки Пелагеею Григорьева Гайдукового от рода коей 23 года, по общем их согласии. Ноябрь месяц 5-го числа 1856 года Николаевский приходский священник Стефаном Шпаговским обвенчан.

Подлинное подписали: майор Паскевич, старший священник Савва Беззабава, ротмистр Митрофан Ихило, штабс-ротмистры Манухин и Матвеев, поручик Иномов и аудитор.

Верно: майор».

От того времени остались также названия селений в Николаевской области: Таборовка, Солдатское, Лагерное.

 

 

Григорий Александрович Потемкин

 

Григорий Александрович Потемкин-Таврический, государственный и военный деятель, дипломат, Светлейший князь, генерал-фельдмаршал, основатель города Николаева, родился в 1739 году. Происходил из семьи мелкопоместного смоленского дворянина. Учился в Смоленской духовной семинарии, частном пансионе в Москве, а также в Московском университете. Отличался любовью к наукам, особенно к философии и богословию, а также к древним языкам. Увлекался поэзией, чтением античных авторов. Он и сам писал стихи, сатиры, эпиграммы и даже сочинил трагедию. В университете Потемкин учился отлично, но затем перестал посещать занятия, за что и был отчислен

В 1755 году он поступил в гвардию. Участие в дворцовом перевороте 1762 года принесло ему чин подпоручика конной гвардии и придворное звание камер-юнкера. В 1767 году участвовал в работе уложенной комиссии.

При высоком росте Потемкин был пропорционально сложен. Орлиный нос, светлорусые вьющиеся волосы, ровные белые зубы, голубые глаза. Правда, из-за неправильного лечения правого глаза знахарем Потемкин позднее окривел, что, однако, не портило общего впечатления. Память его была поистине феноменальна. Современники отмечают также его способность подделываться под чужие голоса. Спрошенный Екатериной II, он отвечал ей тем же голосом.

Будучи отмеченным императрицей, Потемкин быстро продвигается по службе. За отличие в русско-турецкой войне 1768-1774 годов он получил чин генерала. После сближения с Екатериной II был назначен вице-президентом Военной коллегии (1770 год), возведен в графское достоинство, назначен генерал-адъютантом (1774 год), шефом иррегулярных войск. Личное расположение Екатерины II, высокое положение при дворе и в государственном аппарате сделали Потемкина могущественным человеком в стране. Он стал ближайшим помощником Екатерины II в государственных делах.

Указом Сената №31 1 июля 1774 года Потемкин определен генерал-губернатором Новороссийской губернии и главным командиром расположенных здесь войск. В 1776 году Потемкин - генерал-губернатор Новороссийской, Азовской, Астраханской губерний. В 1783 году он реализовал свой проект присоединения Крыма, за что получил титул Светлейшего князя Таврического. Выполняя волю Екатерины II с ее политикой уничтожения казачества, Потемкин приказал в 1775 году разогнать Запорожскую Сечь, но в то же время именно он создает Черноморское казачье войско.

Особая заслуга Потемкина состоит в создании Черноморского флота, который был построен так быстро, что уже в русско-турецкую войну 1787-1791 годов принимал участие в боевых действиях.

В 1784 году он назначен президентом военной коллегии. Во время русско-турецкой войны был главнокомандующим русской армией, которая 6 декабря 1788 года после продолжительной осады штурмом взяла город-крепость Очаков, главную опору турок в Северном Причерноморье. В 1790 году Потемкин получил титул гетмана казачьих Екатеринославских и Черноморских войск.

Как устроитель и администратор Новороссийского края, Потемкин занимает важное место в его истории. Стоит только удивляться достигнутому при нем: в кратчайший срок "дикая степь" под его руководством была освоена и заселена. Новые города, среди которых первые места занимают Херсон, Екатеринослав и Николаев, строились под непосредственным руководством Потемкина. Из многочисленных деловых бумаг и писем видно, как многогранна и неутомима была его деятельность по управлению Южной Россией. Привлечение колонистов, разведение садов и виноградников, поощрение шелководства, открытие школ, фабрик, типографий, строительство корабельных верфей - все это предпринималось Светлейшим смело и с большим размахом.

Проекты и предначертания Потемкина относительно Николаева свидетельствуют о его незаурядности и дальновидности. Что-то из запланированного он осуществил на деле: пригласил архитектора и градостроителя Старова и военных инженеров Князева и Деволана, которые разработали генеральный план застройки Николаева, заложил верфь на Ингуле, построил два эллинга. Интенсивная постройка судов под непосредственным наблюдением Потемкина, постройка казарм, жилых домов, усиленное заселение города, привлечение специалистов и мастеровых и многое другое - все это говорит о том, что Потемкин явился не только основателем города Николаева, но и дал начало жизни его. Николаев был любимым детищем Потемкина.

Смерть прервала намерения и деятельность Потемкина. Далеко не все предположения и предначертания его относительно Николаева осуществились. Некоторые все же получили дальнейшее развитие: переведено адмиралтейство из Херсона в Николаев (при Мордвинове), прочищен фарватер Буга (при Грейге) и другие. Во всяком случае город, по выражению Дмитрия Ивановича Багалея, "не захирел", подобно Екатеринославу (хотя судостроение приостановилось на пять лет), а стал развиваться, успешно конкурируя с Херсоном.

Деятельность Потемкина в Прибужье не исчерпывается Николаевом. Крепости Екатеринин шанц (город Ольвиополь, ныне Первомайск), Кинбурн, Новогригорьевская (на месте Николаева) построены по инициативе Потемкина как оборонительная линия на случай военных действий. В Витовке, переименованной Потемкиным в Богоявленск, был построен госпиталь, открыта земледельческая школа, руководимая профессором Михаилом Георгиевичем Ливановым, насажен сад. Именно по его ходатайству указом от 2 октября 1789 года велено было построить город Вознесенск, а речку Мертвовод назвать Вознесенкой. Память о Светлейшем сохранилась в некоторых топонимах и легендах нашего края. В "Материалах для географии и статистики России, собранных офицерами генерального штаба" читаем: "Вблизи от Вознесенска, в девяти верстах ниже его, находится ныне на высоком левом берегу Буга село военного поселения Ново-Григорьевск, в котором существует предание, что при князе Таврическом оно было сделано городом, показывают и теперь каменную церковь, построенную при нем Арнаутами во имя святого Григория, священномученика Великой Армении, и говорят, что настоящее название свое село получило в честь имени Потемкина". И далее: "В трех верстах от Вознесенска, за Мертвоводом, по дороге из деревни Булгарки (она же Сокольская переправа) в деревню Раковую, находится на скате степей колодец, известный под именем князя Потемкина, так названный в честь своего строителя". Не в честь ли Потемкина названа была крепость Новогригорьевская и церковь святого Григория Великой Армении в Николаеве?

Будучи знатоком изящных искусств, Потемкин почитал себя меценатом. Его коллекция живописных полотен включала в себя произведения величайших художников мира. Но более всего он любил архитектуру и музыку. Даже в дни осады Очакова в главной квартире Потемкина каждый вечер играл сопровождавший его "хор большой роговой музыки" под управлением Джузеппе Сарти, известного итальянского композитора и педагога.

Потемкин - личность противоречивая, воплотившая в себе как достоинства, так и недостатки своей эпохи. Он автор произведения "Канон вопиющая во грехах души к Спасителю Господу Иисусу", напечатанного уже после его смерти в Кременчуге.

Скончался Григорий Александрович Потемкин в 1791 году на пути из Ясс в Николаев. Похоронен в Херсоне в Екатерининском соборе. Как и при жизни, после его смерти вокруг его имени сложилось множество различных домыслов и спекуляций. Одни из них шли от саксонского дипломата Гельбарха, который печатно обвинил Потемкина в устройстве фиктивных деревень. Его преследовали даже в могиле. Распространялись слухи, что тело Потемкина будто бы зарыто в крепостном валу, а не находится в подвале Храма. Весьма неодобрительно о Потемкине отзывался не только Павел I, но и наследовавший ему Александр I. В то же время Фонвизин написал на смерть Потемкина «Рассуждение о суетной жизни человеческой», а Державин - одно из лучших своих стихотворений "Водопад" – апофеоз всего, что было в духе и делах Потемкина.

 

 

АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ СУВОРОВ

 

Великий русский полководец, фельдмаршал Суворов родился в 1730 году в дворянской семье. Его отец, профессиональный военный, начавший службу при Петре I его денщиком и переводчиком, дослужился затем до капитана Преображенского полка. Позднее, при Елизавете Петровне, становится генералом, членом Берг-коллегии.

С ранних лет Суворов представлял себя только военным. Обучался в кадетском корпусе, но в основном, отличаясь большими способностями и любознательностью, знания набирал прежде всего самостоятельно. Он рано овладел языками: немецким, французским, слабее - итальянским, позже изучил польский, финский, турецкий и арабский языки.

Суворов был не чужд и литературных интересов. Посещал занятия "Общества любителей русской словесности" и даже опубликовал в журнале "Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие" два диалога на тему об истинной славе и об известности: "Разговор Александра Македонского с Геростратом и Конкистадора Кортеса, истребителя индейцев, с Монтецумой, повелителем ацтеков".

Ратную службу Суворов начал с солдата лейб-гвардии Семеновского полка. Затем служил на многих должностях, выполняя прежде всего поручения штабного или интендантского характера. (Его отец занимал должность главного полевого интенданта.

Но Суворова влекла к себе не тыловая, а настоящая фронтовая служба, к которой он чувствовал несомненное призвание. Участие в сражениях в ходе Семилетней войны (1756-1762) сразу же поставило его в число храбрых, знающих офицеров, умеющих побеждать на поле боя малым числом. Наука побеждать Суворова внесла существенный вклад в совершенствование ратного дела в русской армии. Не защищаться, а искать врага, бить его не числом, а умением - таков девиз Суворова.

На юге Суворов воевал в конце 1776 - начале 1777 годов в Крыму, с целью поддержки нового правителя Крыма хана Шагин-Гирея, а с весны 1778 года как командующий русскими войсками в Крыму. Именно в это время происходило переселение тридцати тысяч христиан из Крыма в Приазовье. После заключения в 1779 году перемирия с турками Суворов вместе с войсками оставил Крым. Но, как скоро выяснилось, войска в Крыму были нужны. В августе 1781 года Суворов снова возглавляет Крымский отряд, но не надолго. После его свидания с Потемкиным в сентябре 1781 года он получает новую должность командира Кубанского корпуса. В дальнейшем, будучи командующим (с января 1787 года) Кременчугской дивизией, Суворов сопровождал Екатерину II в ее поездке по югу России - до Херсона.

Накануне разрыва с Турцией, перед началом войны 1787 года, Суворову были вверены войска, расположенные в Херсоне и Кинбурне. После объявления 13 августа 1787 года Турцией войны России он возглавляет один из корпусов армии Потемкина, задачей которой являлась оборона морского побережья от Херсона до Кинбурнского района включительно. Свой штаб он расположил в районе Кинбурнской крепости. Сюда же направили турки свой главный удар, пытаясь овладеть крепостью. Под прикрытием шестисот корабельных пушек турки высадили десант. В состав десанта вошли лучшие части Очаковского гарнизона, пополненные подкреплением, прибывшим на кораблях. Десант возвел на косе несколько линий укреплений из мешков, наполненных землей, и лишь после этого бросился на штурм крепости. Отборному турецкому десанту в пять тысяч человек Суворов вначале мог противопоставить только две тысячи конницы и пехоты, состоявшей наполовину из необстрелянных рекрутов. И только с подходом резервов силы обороняющихся возросли до 4400 человек.

Сражение произошло 1 октября 1787 года, на узкой песчаной полосе, в основании которой находилась крепость. Суворов был в первых рядах Шлиссельбургского полка. Под ним была убита вторая по счету лошадь, которая придавила ему ногу, запутавшуюся в стремени. Турки окружили его, и один из них занес над ним саблю. Гренадер Степан Новиков поразил турка штыком, а другого застрелил. В этом сражении Суворов был ранен в грудь картечью, затем пуля пробила ему навылет левую руку у плеча. Казачий офицер Дмитрий Кутейников обмыл ему рану и перевязал своим галстуком.

Во время первой атаки русские войска почти овладели всеми турецкими траншеями, но были вынуждены отступать, не выдержав огня корабельной артиллерии турок и удара янычар. Успех решили введенные Суворовым в бой в наступающей темноте новые резервы, действующие на флангах. Победа была полная.

2 октября Суворов донес Потемкину, который находился в это время в Екатеринославе: "Мы им дали баталию! Она была кровопролитна... действие началось в 3 часа по полудни и продолжалось почти до полуночи беспрестанно, доколе мы их потоптали за их эстакад на черте косы самого мыса в воду и потом возвратились к Кинбурну с полною победою". В письме Суворову Потемкин отметил, что победой войска обязаны "единственно великому духу" своего предводителя - Суворова.

В рескрипте на имя Суворова Екатерина II благодарила его и все войско за победу при Кинбурне. "Чувствительны нам раны Ваши" - писала она кинбурнскому победителю. Суворов был награжден орденом Святого Андрея Первозванного.

Но война продолжалась. 19 июля 1788 года Суворов прибыл под осажденный Очаков. 27 июля он принял участие в разведке боем против турецких отрядов. В этом сражении Суворов был снова ранен, на этот раз в шею, после чего, получив от Потемкина выговор за невыполнение приказа отходить, едет на лечение сначала в Кинбурн, а затем в Херсон. Очаков был взят без Суворова 6 декабря 1788 года. Сражениями руководил сам главнокомандующий князь Потемкин .

В дальнейшем Суворов не раз теснил турок: на реке Рымник 10 октября 1789 года, за что получил титул графа Рымникского.

 11 декабря 1790 года войска под его предводительством взяли крепость Измаил, построенную с помощью французских и немецких инженеров, которая считалась неприступной. Турки потеряли здесь двадцать шесть тысяч убитыми и девять тысяч пленными, а также триста сорок пять знамен.

Были у Суворова и другие победы, но уже на других направлениях. Что же касается его южных победных сражений, то они позволили России утвердиться на Черном море.

 

 

МИХАИЛ ИЛЛАРИОНОВИЧ КУТУЗОВ

 

Великий русский полководец Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов (1745-1813) тесно связан с Николаевщиной.

В результате русско-турецкой войны 1768-1774 годов, закончившейся Кючук-Кайнарджийским миром, русско-турецкая граница передвинулась к Южному Бугу. Однако Турция не выполняла условий мирного договора. Поэтому для охраны границы решено было создать здесь Бугский егерский корпус.

В 1784 году Кутузов получил чин генерал-майора и назначение командиром Бугского егерского корпуса, им же сформированного. В течение 1787-1788 годов штаб-квартира корпуса находилась в Касперово-Николаевке (ныне Баштанского района), в трех верстах от устья Ингула. Корпус охранял русскую границу, проходившую по берегу Южного Буга, от устья Ингула до Ольвиополя. Войска корпуса, руководимого Кутузовым, несли пограничную службу, восстановили старые и построили новые укрепления, вели непрерывную разведку сил противника по всей границе, контролировали и прикрывали все места переправ через Буг. Документы того времени (письма, рапорты) свидетельствуют о суровых трудовых буднях Кутузова, его упорной, кропотливой работе по боевой подготовке войск. Обучая солдат-егерей боевым действиям в рассыпном строю, он воспитывал их в духе проявления разумной инициативы, находчивости и самостоятельности. Особое значение придавал обучению их стрельбе по цели. Именно здесь, в егерском корпусе, Кутузов разработал главные положения тактики егерей, которые затем были положены в основание особых инструкций.

Уже на третий день войны, 25 августа 1787 года, в рапорте главнокомандующему Екатеринославской армии Потемкину Кутузов сообщал о положении дел в Ольвиополе: "...теперь Ольвиопольская крепость не в опасности находится". В рапорте Потемкину же Кутузов сообщает, что 28 августа он прибыл в Ольвиополь, крепость нашел не в лучшем, "однако же в таком состоянии, что она весьма крепким шанцом называться может... Надеюсь крепко, что сего места сорвать невозможно".

Кутузов регулярно информировал командование о положении дел на границе, о попытках неприятеля переправиться через Буг и Ингул, о состоянии турецких войск, о положении в пограничных турецких городах, о появлении в районе Ольвиополя турецкой разведки. Донесения идут из Касперово-Николаевки, Ольвиополя, Соколово (Вознесенск), с Волошской косы. Упоминаются населенные пункты нынешней Николаевской области: река и балка Солониха, Лысая Гора, Кодыма, Кумары, Песчаный Брод, Громоклея, речка Арбузинка, Голта, Янчакрак, Мертвые Воды.

Охрана границы корпусом Кутузова продолжалась до июля 1788 года, после чего он был переброшен к Очакову, вошел в состав войск Потемкина и принял участие в осаде этой турецкой крепости. Во время отражения вылазки турок Кутузов был тяжело ранен.

Документы, относящиеся ко времени пребывания Кутузова на Николаевщине, отражают энергичную и неутомимую деятельность Кутузова, талантливого командира, будущего полководца.

 

 

НИКОЛАЙ СЕМЕНОВИЧ МОРДВИНОВ

 

Первая половина долгой жизни Николая Семеновича Мордвинова (1754-1845), адмирала, главного командира Черноморского флота, видного государственного и общественного деятеля, всецело посвящена морскому делу - Черноморскому флоту, из которой десять лет связаны с городом Николаевом. Вторая половина жизни связана с Петербургом и посвящена государственной и общественной деятельности.

Службу во флоте он начал очень рано. В 1774 году был послан для усовершенствования в морском искусстве в Англию, где пробыл три года. Участвовал в русско-турецкой войне 1787-1791 годов. В 1785 году Мордвинов, назначенный членом Черноморского Адмиралтейского правления, фактически вступил в управление Черноморским флотом, так как Потемкин начальствовал над флотом через посредство херсонской конторы главного Черноморского управления. Как первый член Черноморского Адмиралтейского правления (с 1787 года) Мордвинов занимался созданием и организацией молодого Черноморского флота, управлял им, возводил верфи, строил корабли, обучал кадры, готовил флот к сражениям и смотрам.

После смерти Потемкина в 1791 году развитие Новороссийского края, особенно Николаева, приостановилось. Но с 1795 года, при вице-адмирале Мордвинове, назначенном в 1792 году председателем Черноморского Адмиралтейского правления и первым главным командиром Черноморского флота непосредственно после Потемкина, из Херсона в Николаев были переведены органы управления Черноморским флотом: контора главного командира, некоторые портовые учреждения, морской кадетский корпус и прочее. С этого времени Николаев, ставший местопребыванием главного черноморского начальства, стал заметно развиваться.

Документы того времени (ордера, рапорты, донесения) о ходе строительных работ в Николаеве показывают, что Мордвинов, управляя Черноморским флотом, неустанно руководил строительством верфи и города на Буге, заботился о нем, обустраивал его. Как и Потемкин, он любил Николаев и хотел видеть его процветающим. В донесении Екатерине II он писал: "Город Николаев, хотя еще при начале своем, но занимая нарочитое пространство, является ныне селением уже знаменитым. Главнейшие публичные строения уже сооружены, а другие оканчиваются. Многие партикулярные дома своими размерами и архитектурою украшают оный. Большая часть зданий построена с навесами, которые приличны в климате, требующем прикрытия от солнечного зноя. Колодези порыты и водометы сооружены различными образами из тесаного белого камня".

При Николае Семеновиче Мордвинове перенесена переправа через Буг, в "Лески", против села Коренихи. При нем построены здания: адмиралтейство, магистрат, адмиралтейский собор, дом главного командира, канцелярия капитана над портом, кадетский корпус, гостиный, или так называемый греческий ряд, почтовый дом, некоторые здания в Богоявленске (ныне Жовтневое Корабельного района), госпиталь, казенные и частные дома и прочее. Он раздавал земли в черте города под сады и огороды, а вне его под хутора. При нем начали работать первые учебные заведения - Черноморское штурманское училище и первая в России школа практического земледелия, открыта первая в Николаеве типография. Он посылал молодых людей в Крым учиться садоводству. При нем жили и работали М.Г.Ливанов, И.И.Селивановский, П.М.Захарьин, С.С.Бобров, П.И.Суворов и другие, отметим также, что он привлек в Николаев Захарьина П.М.

В 1799 году Мордвинов был уволен от службы "по случаю подорвания на Глубокой пристани бомбенного погреба". В дальнейшем моряк Мордвинов стал одним из видных деятелей высшей администрации. Занимая высокие должности: министра морских сил, члена государственного совета, председателя департамента государственной экономии, председателя вольного экономического общества, - он, однако, не стремился приспособиться к обстоятельствам. Среди передовой части дворянства авторитет его был очень высок. Современники ценили в нем государственный ум, независимость мнений, прямоту. По свидетельству современников, каждое мнение Мордвинова, каждая его речь переписывались в сотнях экземпляров и ходили по рукам. Несмотря на грозившую опасность, он единственный член Верховного криминального суда, который отказался подписать смертный приговор декабристам.

Николай Семенович Мордвинов обладал незаурядным литературным дарованием. Он был членом многих обществ, в том числе членом Вольного общества любителей российской словесности.

 

 

ГРЕЙГ АЛЕКСЕЙ САМУИЛОВИЧ

 

Адмирал Грейг (1775-1845), шотландец по происхождению, участвовал в войнах России против Франции в 1798-1800 годах. В русско-турецкой войне 1806-1812 годов успешно командовал отрядом кораблей в эскадре адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина при взятии островов Тенедос и Лемнос в Афонском и Дарданелльском сражениях (1807 год). В 1813 году руководил морской блокадой Данцига. В 1816-1833 годах командир Черноморского флота и военный губернатор Николаева и Севастополя.

При нем было создано кредитное общество, открыта первая городская пристань, открыта морская торговля, установлена телеграфная линия между Николаевом, Очаковом и Голой Пристанью. Был построен рынок и торговые ряды. В 1827 году в Николаеве открыто мужское приходское училище на двадцать пять человек, а также училище для дочерей нижних чинов Морского ведомства.

Большое внимание Грейг уделял благоустройству города, особенно озеленению его. При нем проложен первый в городе каменный тротуар - от Дома главного командира до штурманского училища, на месте городской свалки устроен морской бульвар, озеленен Спасский холм, на котором расположена обсерватория, при Доме главного командира построена оранжерея. За работу по озеленению города и его окрестностей Московское общество сельского хозяйства избрало Грейга своим членом. При нем начато освещение улиц.

Одна из главных заслуг адмирала Грейга состоит в основании Николаевской морской астрономической обсерватории для нужд Черноморского флота (1827 год). Сам Грейг был известным астрономом. За заслуги в развитии астрономии, кораблестроения, гидрографии и экономики в России Алексей Самуилович Грейг был удостоен высоких научных званий и наград. Он был избран почетным членом Петербургской Академии наук, почетным членом и вице-президентом Вольного экономического общества, членом Московского общества испытателей природы, награжден золотой медалью Академии наук. Он был также почетным членом научных обществ ряда европейских стран.

В 1873 году в Николаеве адмиралу Алексею Самуиловичу Грейгу установлен памятник на средства, собранные по подписке. Автор памятника - Михаил Осипович Микешин. Памятник не сохранился. Одна из станций железной дороги названа в честь его имени. Стало традицией ежегодно проводить в Николаеве Грейговские чтения, руководимые доктором технических наук профессором Юрием Семеновичем Крючковым. Он же автор монографии о Грейге.

 

 

БОГДАН АЛЕКСАНДРОВИЧ ГЛАЗЕНАП

 

Богдан Александрович Глазенап (1811-1892), адмирал, генерал-адъютант, главный командир Черноморского флота и портов, военный губернатор Николаева и Севастополя (1860-1871). Окончил морской корпус. Совершил кругосветное плавание на судне "Сенявин", участвовал в восемнадцати морских кампаниях, за что был пожалован ему орден Святого Георгия IV класса. Участвовал в морских десантах против горцев. В 1857 году назначен главным командиром Архангельского порта.

Как губернатор Николаева адмирал Глазенап внес определенный вклад в развитие города. Его стараниями открыт Николаевский коммерческий порт для иностранных судов, тем самым открыта дорога торговле с зарубежом. Построена коммерческая пристань. Отменен статус закрытого города. В результате город Николаев вскоре стал третьим в России по объему вывозной торговли хлебом. Много сил и энергии потратил Глазенап на осуществление проекта железной дороги (была открыта через два года по окончании его губернаторства). В 1862 году учредил статистический комитет (был его председателем). С 1 января 1868 года учредил Городской банк.

При Глазенапе в 1862 году (официально в 1863) на базе упраздненной штурманской роты была открыта мужская гимназия. При ней - южнославянский пансион. 26 июня 1863 года открыто женское училище первого разряда, а 20 октября оно преобразовано в женскую гимназию. Здание для нее Глазенап выхлопотал у Морского ведомства. Глазенап добивался того, чтобы мужская гимназия получила ту программу, которая бы давала самую серьезную подготовку для поступления в университет и чтобы саму гимназию со временем реорганизовать в политехнический институт.

Жена Глазенапа Эмилия Антоновна осуществляла свою программу. Ее стараниями в разных частях города открыто девятнадцать школ грамотности. Для руководства ими учрежден особый комитет. Она же открыла приют благотворительного общества для убогих, престарелых и найденышей.

В 1865 году, благодаря ходатайству адмирала Глазенапа, в Николаеве открыт первый печатный орган - газета "Николаевский Вестник".

Богдан Александрович Глазенап - первый почетный гражданин города Николаева.

В 1882 голу улица Молдаванская была переименована в Глазенаповскую в память об адмирале Богдане Александровиче Глазенапе, бывшем губернаторе города Николаева, много сделавшем для развития его. В двадцатые годы XX столетия переименована в улицу Декабристов.

 

 

 

АНДРЕАС АРКАС

(1766-1825)

 

Основатель николаевского рода Аркасов (38).

Слово «аркас» означает по-гречески «аркадиец». Оно связано с названием древнегреческой провинции Аркадия и восходит к мифологии: «Аркас, сын Юпитера и Калисто, царь Аркадии, получивший от нее свое название, - превращен был в медведя и взят с матерью на небо, где они составляют созвездия: Большой и Малой Медведицы».

Согласно преданиям, жители Аркадии отличались патриархальной простотой нравов, гостеприимством, благочестивостью, сердечностью отношений друг с другом и воинской доблестью.

Николаевский род Аркасов по происхождению не был знатным, однако заслужил известность и уважение своими делами в пользу Отечества.

 Родился Андреас (Андрей Эмануилович) Аркас в городе Патрасе. Восьмилетним мальчиком он был схвачен турками в плен и отправлен на невольничий рынок. Греческий священник выкупил мальчика. Андреас окончил патриаршую школу. Некоторое время жил у своего друга Феохариса Хаскара, на сестре которого Ассимине женился.

 В 1794 году Андреас Аркас с женой, грудным сыном Захарием и другими переселенцами вынужден был бежать в Россию по политическим мотивам (39).

После многочисленных опасных приключений они добрались, наконец, до Николаева. Город в то время только начал застраиваться и заселяться. Открыв небольшую овощную лавочку, Аркас осел здесь со своим семейством.

Вскоре он получил тут дворянство, приобрел небольшое имение и стал преподавать историю и греческий язык в Черноморском штурманском училище. Кроме этого, он всю жизнь занимался археологией и составлением словаря. Досконально владея 12 языками, он составил параллельный словарь этих языков. Рукопись этого словаря хранилась в семейном архиве Аркасов, но в годы революции пропала.

Позже А.Аркас был главным переводчиком при штабе Черноморского флота.

В семье Аркасов было 9 детей. Своим сыновьям он дал серьезное домашнее воспитание и всестороннее классическое образование. Он воспитал в них трудолюбие, требовательность к себе, самодисциплину, высокое чувство офицерской чести, самоотверженность. Он научил их ценить и уважать достоинство достойных, дорожить временем и неустанно трудиться.

Скончался Андрей Эмануилович в Николаеве в 1825 году в чине коллежского секретаря.

 

 

ЗАХАРИЙ АНДРЕЕВИЧ АРКАС

(1793-1866)

 

Генерал-лейтенант, археолог и историк. Родился в Греции, в городе Литохороне. В 1794 году вместе с родителями перебирается в Николаев. В возрасте 13 лет поступил волонтером в Черноморский флот. 8 июня 1811 года определен в штурманские ученики, а уже 21 мая 1812 года произведен в штурманские помощники 14 класса. В течение 1812-1820 годов ежегодно плавал, а затем в 1822-1823 годах крейсировал в Черном море. Не задержавшись в штурманских помощниках, 8 сентября 1815 года переименован в гардемарины, 18 февраля 1816 года произведен в мичманы, а 22 апреля 1821 года - в лейтенанты.

В 1826-1832 годах состоял в должности смотрителя Черноморской штурманской роты в Николаеве. Принимал участие в русско-турецкой войне 1828-1829 годов, во взятии Варны.

2 марта 1830 года получил назначение на должность инспектора Одесского карантина и капитана над портом.

После 1837 года в основном живет в Севастополе, занимая должность члена правления Севастопольского военного карантина. С конца 1851 года генерал-майор Захарий Андреевич Аркас является инспектором Севастопольского девичьего училища дочерей нижних чинов Черноморского ведомства. Принимает активное участие в работе основанной в 1822 году Севастопольской морской офицерской библиотеки. В 1847-1857 годах входит в состав дирекции библиотеки. В августе 1855 года, перед осадой Севастополя, вместе с капитаном 1-го ранга Григорием Ивановичем Бутаковым перевез библиотеку в Николаев.

Скончался Захарий Андреевич Аркас в Севастополе 23 марта 1866 года в чине генерал-лейтенанта. Свою богатую коллекцию документов, монет и медалей, а также библиотеку завещал в дар Херсонскому музею.

Наряду со служебной деятельностью, 3.А.Аркас серьезное внимание уделял вопросам истории и археологии - сказалось влияние отца, Андреаса Аркаса, грека по национальности, преподававшего в Николаевском штурманском училище историю и греческий язык. Его работы, посвященные античной археологии Причерноморья и истории Черноморского флота, печатались в Записках Одесского общества истории и древностей, членом которого он состоял с 16 августа 1846 года. Это "Сравнительная таблица Елинских поселений по Евксинскому понту безыменного автора с местностями, назначенными на меркаторской карте, составленной в 1836 году" (Записки Одесского общества истории и древностей, т.3, 1853), "Начало учреждения российского флота на Черном море" (Записки ООИД, тт. 4-6, 1858, 1863, 1867), а также "Описание Ираклийского полуострова и древностей его. История Херсонеса" (Николаев, 1879).

 

 

НИКОЛАЙ АНДРЕЕВИЧ АРКАС

(1816-1881)

 

Аркас Николай Андреевич - адмирал, генерал-адъютант, личный друг Александра II, военный губернатор города Николаева, главный командир Черноморского флота и портов.

В 1828 году поступил волонтером на 84-хпушечный корабль "Императрица Мария" старшим офицером, на котором служил его старший брат Захарий Андреевич. Принимал участие во взятии Варны. Затем слушал курс наук в Николаеве в штурманской роте, и 24 мая 1830 года определен на службу в Черноморский флот гардемарином. 4 января 1833 года произведен в мичманы, 22 сентября 1837 года - в лейтенанты.

В начале 1844 года Н.А.Аркас был вызван в Петербург, откуда возвратился в апреле 1846 года капитан-лейтенантом. В 1852 году был назначен флигель-адъютантом, с переводом в гвардейский экипаж. Осенью того же года на пароходе "Владимир", которым командовал, сопровождал Николая I со свитой в Севастополь. В 1860 году Н.А.Аркас был произведен в контр-адмиралы, в 1866 году - в вице-адмиралы, в 1873 году назначен генерал-адъютантом, в 1878 году произведен в адмиралы.

Жена Н.А. Аркаса - Софья Петровна Богданович, внучка казацкого старшины, принадлежала к старинному украинскому казацко-старшинскому роду.

Сам Аркас всерьез занимался и экономическими проблемами. По окончании Крымской войны, в 1856 году, он учредил пароходное сообщение по Черному, Азовскому и Средиземному морям, основав "Русское общество пароходства и торговли".

В 1866 году Н.А.Аркас получил для излечения годовой отпуск. Но последний затянулся до 1871 года. Все это время он проводил лето в своем имении Богдановне (ныне Николаевского района Николаевской области), где построил домовую церковь, а зиму - в Одессе. "Скучая бездействием", привел в порядок исторический архив, собранный Н.Н.Мурзакевичем.

26 апреля 1871 года Н.А.Аркас назначен Главным командиром Николаевского порта и военным губернатором Николаева, а с 1 октября - главным командиром Черноморского флота и портов. Управляя Черноморским ведомством и флотом, Н.А.Аркас много внимания уделял развитию города и благоустройству его. При нем в Николаеве учрежден коммерческий банк, а также устав общества взаимного кредита, учреждено окружное правление общества Красного Креста. Продолжено устройство на городских улицах тротуаров, увеличено освещение городских улиц: установлены фонари и столбы для них. С целью защиты города от песка застроены земли песчаного юго-западного района города. За городом, в Широкой балке, устроен госпиталь для тифозных больных (в виду громадного передвижения войск через Николаев во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов), а также еврейское и караимское кладбища. Построен приют для престарелых и детей, учреждены четыре ночлежных приюта для бездомных. Аркас добился от Морского ведомства передачи здания для Мариинской гимназии, моста для постройки железнодорожного вокзала. Проложена шоссейная дорога от вокзала через песчаную площадь к Бугскому мосту, устроен сквер на дворцовой площади, впоследствии получивший название Аркасовский. Приведено в порядок городское кладбище, кладбищенская церковь обнесена чугунной решеткой. При Николаевском морском госпитале в 1875 году была открыта фельдшерская школа.

В 1880 году Николаевское городское общественное управление поднесло Аркасу адрес, характеризующий неутомимую деятельность его во всех направлениях, а также в области просвещения: "Состоя по званию своему почетным попечителем учебных заведений города Николаева, Ваше Высокопревосходительство всегда чутко прислушиваетесь ко всем нуждам этих заведений... Вы приняли самое деятельное участие в исходатайствовании открытия в городе Николаеве юнкерского училища, Александровского реального училища, в преобразовании частного пансиона госпожи Панферовой во вторую общественную женскую гимназию; обратили внимание на необходимость увеличения числа народных школ; при Вашем благосклонном содействии утверждено в принципе ходатайство об учреждении в городе Николаеве высшего технического училища и в настоящее время поддерживается ходатайство об открытии в городе Николаеве военной гимназии».

Н.А.Аркас на свои средства издал сочинение З.А.Аркаса "Описание Ираклийского полуострова и древностей его". Средства от этого издания отдал Одесскому обществу истории и древностей и Херсонскому музею. Он завещал Николаевскому приюту двадцать тысяч рублей на содержание и обучение десяти стипендиаток.

В 1880 году Дума присвоила Николаю Андреевичу Аркасу звание почетного гражданина города Николаева.

В журнале "Морской сборник" помещены следующие статьи Н.А.Аркаса: "Описание маневров двух соединенных дивизий Балтийского флота" (1853), «Турецкий, греческий и неаполитанский флоты в 1852 году" (1853), "Размышления о приготовлениях к дальнему вояжу" (1854), "Испытания над гребными винтами на паровой канонерской лодке "Пострел", деланные в 1855 году" (1856). Он является также одним из авторов книги "Артиллерийское учение".

 

 

ВЛАДИМИР ПАВЛОВИЧ РОМАНОВ

(1796-1864)

 

 Ученый, писатель. Родился в городе Александрия Херсонской губернии (ныне Кировоградская область) в дворянской семье. Закончил Морской кадетский корпус. Плавал к берегам Испании, совершил кругосветное путешествие, посетил Аляску. Проводил исследования в области географии, гидрографии, климатологии, метеорологии, этнографии. Проекты исследований, а также результаты его наблюдений и разысканий оформлялись в статьи, очерки, записки, которые публиковались в "Отечественных записках", "Московском телеграфе", "Северном архиве", "Записках ученой комиссии Морского штаба".

Был арестован по делу 14 декабря 1825 года. Приказ царя по завершении следствия: "Продержать Романова еще три месяца в крепости, отправить на службу в Черноморский флот и ежемесячно доносить о поведении". 15 сентября 1826 года Романов лейтенантом отправлен в Николаев в распоряжение А.С.Грейга, Главного командира Черноморского флота и портов.

Будучи прирожденным исследователем, Романов и на Черном море продолжал заниматься наукой. Во время крейсерства на шлюпе "Диана" им была выполнена съемка большого участка Кавказских берегов, промер и картирование Сухумского залива. Составленные им карты имели важное значение для Черноморского флота и были немедленно опубликованы. Опубликованы также "Замечания о рейде при Сухум-Кале лейтенанта Романова".

Судьба Романова еще долгие годы была связана с Черным морем. Он участвовал в русско-турецкой войне 1828-1829 годов, получил ранение в голову. По представлению Грейга был произведен в капитан-лейтенанты и награжден золотой саблей с надписью "За храбрость". Плавал под командой Михаила Петровича Лазарева к берегам Турции, путешествовал по Греции. И везде вел наблюдения и исследования.

Как только началась Крымская война, Романов вступил в ополчение. Сражался в осажденном Севастополе.

В 1861 году он был произведен в контр-адмиралы и уволен от службы, но продолжал заниматься наукой. Состоял членом-корреспондентом Морского ученого комитета, принимал деятельное участие в трудах Русского географического общества, Вольного экономического общества, Общества сельского хозяйства Южной России и других.

Умер Владимир Павлович Романов в 1864 году в Александрии.

 

 

ВИКТОР ПЕТРОВИЧ СКАРЖИНСКИЙ

(1787-1861)

 

Ученый, один из пионеров и пропагандистов степного и полезащитного лесоразведения. Родился в 1788 году в селе Трикраты Ольвиопольского уезда Херсонской губернии (ныне Вознесенский район Николаевской области) в семье полковника второго Бугского полка Петра Михайловича Скаржинского, который "отличился при взятии Очакова, взошедши вместе с храбрейшими один из первых на валы крепости". Получив домашнее воспитание, Виктор Скаржинский  учится в Николаевском штурманском училище, затем в Одесском лицее. С 1805 года служит в Петербурге в Департаменте народного просвещения. Однако чиновничья карьера его не привлекала, он заинтересовался сельским хозяйством и, прослужив шесть лет, вернулся в родные места.

Но замыслам его об ученой и практической деятельности в области сельского хозяйства суждено было сбыться не сразу: началась Отечественная война 1812 года. Хотя Херсонская губерния была освобождена от создания ополчений, Скаржинский в короткий срок сформировал конный отряд народного ополчения из крестьян-добровольцев сел Трикраты и Мигеи, вооружил на свой счет и принял над ним командование. Эскадрон Скаржинского влился в действующую армию адмирала П.В.Чичагова и на протяжении всей войны сражался на территории России и за границей. Боевые заслуги Скаржинского отмечали Барклай де Толли и М.И.Кутузов. Все казаки его эскадрона были награждены медалью "В память 1812 года". Двенадцать из них получили Георгиевский крест. Сам Скаржинский был отмечен двумя орденами. После завершения войны он вернулся в свое имение Трикраты и взялся за преобразование хозяйства.

Основным в земледелии края Скаржинский считал накопление влаги. Он внедрил глубокую пахоту, более мощные плуги, завел крупнорослый, выносливый скот. В полеводстве ввел новые культуры, многопольные севообороты с травосеянием. Занимался селекцией животных, растений. Но самый значительный вклад Скаржинского-ученого - это разработка основ степного полезащитного лесоразведения. Он явился одним из зачинателей агролесомелиорации. В первое время его преследовало немало неудач, большие материальные потери. Однако ничто не могло остановить ученого на пути к решению задачи борьбы с засухой.

При испытании видов растений он использовал не только отечественные семена, но и выписывал их из Западной Европы, Северной Америки. В результате упорного труда ему удалось решить многие проблемы полезащитного лесоразведения, создать лесной питомник и разработать агротехнику выращивания посадочного материала в степных условиях. К 1853 году лесопосадки Скаржинского составили площадь свыше четырехсот гектаров. Из его питомников были взяты саженцы многих деревьев для Одесского ботанического сада. Знаменитая акациевая аллея в Пятигорске, сосновые, еловые, лиственничные аллеи парков Мисхора и Алупки получили начало от саженцев из Трикрат. Общество сельского хозяйства Южной России высоко оценило деятельность Скаржинского. Под его председательством была создана комиссия по лесоразведению.

Для накопления и рационального использования естественных осадков Скаржинский создает пруды, устраивая в оврагах и балках плотины. В своем имении Скаржинский соорудил более сорока прудов и орошал их водой не только поля, но и луга. Наряду с лесными насаждениями, он увлеченно занимался разведением садов. Его трикратский сад насчитывал коллекцию более двухсот сортов плодовых деревьев. Был в его усадьбе и дендрологический сад, содержавший около трехсот видов деревьев; среди них – дуб, береза, сосна, кедр, явор, тополь, клен, модрина, туя, липа. Из редких растений - тюльпановое дерево, мимоза и другие. Славились также Трикраты плантациями виноградника (сто гектаров) и шелковицы (сто пятьдесят гектаров).

Умер Виктор Петрович Скаржинский в 1861 году в Трикратах. В 1872 году в городском парке Одессы (Дерибасовский сквер) ему был поставлен скульптурный бюст на средства, собранные благодарными потомками по подписке. Памятник не сохранился.

 

 

НИКОЛАЙ НИКИФОРОВИЧ МУРЗАКЕВИЧ

 

Историк и археолог Николай Никифорович Мурзакевич - выпускник нравственно-политического факультета Московского университета.

В 1830 году, по вызову М.М.Кирьякова, с которым вместе учился, он приезжает в Одессу и поступает на службу в таможенное ведомство. В 1832 году Мурзакевич становится учителем истории и географии в Ришельевском лицее. После защиты магистерской диссертации ("История генуэзских поселений в Крыму", 1837) назначен профессором российской истории и статистики, а с 1857 года - директором лицея.

В своей "Автобиографии" Мурзакевич вспоминает: "Вследствие заметного ослабления здоровья, мне дали отдохнуть в вакационный июль месяц. Время это я провел в прекрасном имении Кирьякова, селе Ковалевке, расположенном на правом берегу реки Буга. Отсюда сделал экскурсию в Николаев, где в первый раз в жизни увидел линейные стопушечные корабли. Этот опрятный и веселый город впоследствии я часто посещал... Переправясь обратно через Буг на правую сторону, - продолжает далее Мурзакевич, - берегом проехал по давно желанной Ольвии... С неизъяснимым наслаждением я проследил классическую местность; сидя на прежней торговой площади у берега Буга, мысленно представлял ее усеянною эллинами, скифами..., скороговоркою болтающими всякие новости, до которых и нынешние потомки так падки... Собрав хорошую жатву, состоящую из древних амфор, лампадок, монет и разной мелочи, с торжеством вернулся я в Ковалевку. Тут, разбирая монеты, я разбудил в себе заглохшую было страсть к нумизматике".

Окончательно определившееся направление занятий Мурзакевича - археология, история, нумизматика. В 1857 году ученый уволился из лицея, чтобы всецело посвятить себя науке. Одновременно с этим он заведовал одесской городской публичной библиотекой и городским музеем, занимался изданием новороссийского календаря и одесского альманаха. Один за другим последовали труды: "Географическая карта древних эллинских поселений при берегах Черного и Азовского морей", "Очерк успехов Новороссийского края и Бессарабии за истекшее двадцатипятилетие, то есть с 1820 по 1846 год", "Путеуказатель южного берега Крыма", "О заселении Новороссийского края", "Краткая история древнего города Херсона", "Археологическое известие о надписи, отысканной вблизи Очакова", "О присоединении к России Очаковской земли" и многие другие.

Зная, что местность, прилегающая к Черному и Азовскому морям, не изучена, Мурзакевич (совместно с Кирьяковым и Скальковским) приходит к мысли о необходимости создания в Одессе общества, целью которого было бы историческое и археологическое изучение Новороссийского края. Вот как об этом говорит он сам: "Осенью этого года (1834), в вечерних беседах, Кирьяков, Скальковский и я положили между собою, по силам и возможности каждого, выяснить доселе темную историю Новороссийского края. Кирьяков брал на себя обработать хозяйственно-естественную часть, Скальковский - новую историю, а мне присудили древнюю. С этого решения беседы наши о крае сделались почти главными".

Николай Никифорович Мурзакевич составил программу общества и взял на себя хлопоты по устройству его. 25 апреля 1839 года Одесское общество истории и древностей было открыто. Мурзакевич был избран секретарем его. Ему же принадлежит идея издания "Записок Одесского общества истории и древностей", ответственным редактором которых он стал. Двенадцать томов "Записок" вышло под его редакцией (тринадцатый появился после его смерти) - результат его сорокалетней службы Обществу. И почти в каждом томе его труды: "О двух эллинских надписях, найденных вблизи села Троицкого, в имении помещика Кобле", "Часы Новороссийского изделия", "Древности, открытые в Парутине", "Коллекция древних памятников, присланных из Николаева Обществу", "О некоторых малоизвестных монетах, найденных в Одессе" и многие другие.

Общественные и ученые заслуги Мурзакевича признаны были не только в России, но и за границей. Он состоял членом семнадцати ученых обществ.

Скончался Николай Никифорович Мурзакевич в Одессе в 1883 году.

 

 

ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ СОКОЛОВ

(1810-1852)

 

Переводчик, публицист, историк Григорий Иванович Соколов воспитывался сначала в пансионе Ришельевского лицея, а затем в благородном пансионе при Московском университете. Переехав в Одессу, служит в канцелярии Новороссийского генерал-губернатора. Сотрудничает в "Одесском вестнике", переводит труды французских авторов для "Литературных прибавлений к Вестнику". Действительный член Общества сельского хозяйства Южной России, печатает статьи и переводы в его печатных органах. Совместно с М.М.Кирьяковым составляет "Отчет о состоянии и действиях Общества" с 1828 по 1838 год. Является также действительным членом Одесского общества истории и древностей.

С конца 1837 по 1845 год Соколов живет в имении в деревне Бервинцовка (в других случаях Барвинцовка, на реке Громоклее, ныне село Ленино Баштанского района Николаевской области). Здесь он переводит "Историю ханов крымских" (1840), а также "Путешествие по России, 1768-1774" академика Гюльденштедта, ценное первыми сведениями о заселении Новороссийского края, переводит также большое сочинение французского врача Ревейлье-Паризо под названием "Физиология и гигиена людей, посвятивших себя умственным трудам". Для "Энциклопедического словаря" Плюшара пишет биографию новороссийского археолога И.Бларамберга.

В 1843 году Соколов открыл и исследовал в Елисаветградской крепости архив старых дел, в котором нашел много полезного из истории запорожского войска, составил "Опись бумагам и делам, хранящимся в архиве упраздненной крепости Святой Елисаветы". Здесь же им найден отрывок первой межевой карты Новосербского поселения (1758). Тогда же перевел на французский язык Устав Одесского общества истории и древностей.

Сохранилась часть дневника Соколова за 1838 и 1843 годы - годы пребывания его в Бервинцовке. Из записей мы узнаем о событиях, происходящих при нем в деревне, о занятиях его, о взаимоотношениях с соседями, о путешествиях по Херсонской губернии, о пребывании в Николаеве и о многом другом.

В 1845 году в связи с назначением Соколова инспектором Ри-шельевского лицея он переезжает в Одессу, где продолжает исследовательскую деятельность. В "Записках" Одесского общества истории и древностей, в которых он состоял членом издательского комитета, Соколов помещает свои труды: "Историческую и статистическую записку о военном городе Елисаветграде", "Записку о содержании старых письменных актов Новороссийского края", перевод с французского сочинения Бларамберга "Замечания на некоторые места древней географии Тавриды", публикует также составленный им каталог коллекции монет Стемпковского. Одновременно Соколов является редактором "Записок" Общества сельского хозяйства Южной России. На этом посту он проявил особые способности. Почти в каждом номере "Записок" появлялись редакторские статьи, оригинальные и переводные, снабженные пояснительными примечаниями. Под его редакцией "Записки" заняли видное место. Многие материалы, помещенные в них, перепечатывали в Петербурге.

В связи с ухудшением здоровья в последние годы жизни Соколов оставляет работу инспектора в Ришельевском лицее и вступает в должность цензора в Одесском цензурном комитете.

Умер Григорий Иванович Соколов от быстротечной чахотки.

 

 

МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ КИРЬЯКОВ

(1810-1839)

 

 Историк, публицист, ученый агроном Михаил Михайлович Кирьяков родился в 1810 году в селе Ковалевке. Происходил из старинного украинского рода. Его отец, Кирьяков Михаил Михайлович (1766-1825), начальник Одесской портовой таможни, Херсонский губернский предводитель дворянства (1823-1825), владелец обширных поместий в Херсонской губернии (Ковалевка, Кирьяковка, Корчино, Барвинцовка и другие - ныне Николаевской области), знакомый Александра Сергеевича и Льва Сергеевича Пушкиных. Сам Кирьяков-сын еще в ранние юношеские годы встречался с А.С.Пушкиным, который был почти "ежедневным посетителем" их дома в Одессе (ныне улица Подбельского, участок дома 35). Дом Кирьяковых был центром культурной жизни Одессы. Здесь собирались поэт А.И.Подолинский, историк и писатель А.А.Скальковский, историк Н.Н.Мурзакевич, философ А.С.Стурдза, поэт В.Г.Тепляков, писатель П.Т.Морозов и другие. Приходил А.С.Пушкин с А.Н.Раевским и П.С.Пущиным. Со слов старшей сестры Ксении Михайловны Соколовой (урожденной Кирьяковой) записаны воспоминания о Пушкине - непременном посетителе одесского дома Кирьяковых. "Наш отец во время пребывания в Одессе был предводителем дворянства и жил открыто. Каждый понедельник были назначены у нас танцевальные вечера. Пушкин был у нас непременным посетителем". Михаил Кирьяков, "красивый, смуглый, темпераментный" юноша, восторженно относился к Пушкину, передовые взгляды которого оказали влияние на формирование его общественно-политических воззрений.

Кирьяков окончил Московский университет (1825-1828) с ученой степенью кандидата нравственно-политических наук. В студенческие годы увлекся историей. С 1828 года состоял на службе в канцелярии генерал-губернатора Новороссии графа Михаила Семеновича Воронцова.

В апреле 1830 года Кирьяков отправился за границу на лечение. Во время Июльской революции 1830 года во Франции он оказался ее активным участником, сражался на баррикадах, за что по возвращении из Парижа был отстранен от службы и выслан в родовое имение Ковалевку, под надзор полиции. С этого времени он посвятил себя изучению Новороссийского края.

Интересы его как ученого разнообразны: история, география, статистика, сельское хозяйство. Глубокие знания, богатые практические наблюдения и исследования выливаются в многочисленные теоретические труды. Михаил Михайлович Кирьяков - автор полного "Исторического обзора Херсонской губернии", вошедшего в "Материалы для статистики Российской империи" (Петербург, 1839), ряда историко-географических и статистических статей, напечатанных в "Журнале Министерства Народного Просвещения", в "Энциклопедическом Лексиконе", а также трудов по сельскому хозяйству Новороссийского края в различных периодических изданиях, в ряде которых он был редактором. Михаил Михайлович Кирьяков - почетный член и сотрудник одиннадцати отечественных и иностранных научных обществ.

Короткая жизнь Кирьякова была одухотворена страстной любовью к Родине, желанием принести ей пользу. На это была направлена вся его деятельность. Михаил Михайлович собрал большую библиотеку, ценную редкими древними изданиями, имеющими отношение к истории Новороссийского края. Эту библиотеку он намерен был открыть для всех ученых Новороссии. Кирьякову (совместно с Н.Н. Мурзакевичем и А.А.Скальковским) принадлежит идея создания Одесского общества истории и древностей. Им же составлен Устав Общества, членом основателем которого он был избран посмертно.

Умер Михаил Михайлович Кирьяков в 1839 году в селе Ковалевке. В Николаевской области, за Ковалевкой, сохранился лес, посаженный Кирьяковым.

 

 

ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ БАГАЛЕЙ

(1857-1932)

 

Украинский историк и общественный деятель Дмитрий Иванович Багалей родился в Киеве в семье ремесленника. Окончил Харьковский университет (1880). С 1887 года - профессор кафедры истории, с 1906 года - ректор Харьковского университета. Член президиума Украинской Академии наук, возглавлял кафедру истории Украины, Институт истории украинской культуры и институт Т.Г.Шевченко. Автор около двухсот работ, в основном по истории Слободской, Левобережной и Южной Украины ХV-ХVIII веков.

В предисловии к работе "Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры" (40) Багалей пишет: "...наша настоящая статья представляет некоторую переработку публичных лекций, читанных весною 1888 года в городе Николаеве, и издается вследствие выраженного некоторыми лицами желания видеть их в печати". Лекции эти были прочитаны в Зимнем собрании для офицеров Черноморского флота.

Основываясь на архивных документах, на огромном фактическом материале, взятом из трудов историков, из дневников, мемуаров, писем, путевых записок, а также на трудах местных историков А.А.Скальковского, М.М.Кирьякова, З.А.Аркаса, ученый сообщает множество подробных сведений о строительстве города Николаева, о первых годах его жизни, о проектах и предположениях Потемкина относительно Николаева, о народонаселении города, культуре, быте, торговле. Автор анализирует и дает историческую оценку деятельности Потемкина и его помощников в нашем крае. Приводит свидетельства очевидцев, в разное время посетивших Николаев и оставивших описание его: Дримпельмана, Измайлова, Каховского, Зябловского, анонимного иностранного путешественника.

Д.И.Багалей делает вывод: какая громадная разница в состоянии города в 1791 и 1792 годах. Однако не только фактический материал, но и подробный анализ причин быстрой постройки города, а потом того, что ее приостановило, позволили Багалею закончить этюд о Николаеве следующим. Несмотря на то, что предположения Потемкина в основном были только намерениями, все же они получили некоторое практическое осуществление. После форсированного роста строительства города и числа жителей, вызванного искусственными мерами, через двадцать пять лет наступило затишье. "Но Николаев, - заключает автор, - все-таки имел будущее, как удобное место для постройки судов и торговый порт. По числу выпущенных из его верфи кораблей он уступает Херсону, но относительно отпускной хлебной торговли в самом конце ХVIII века стоял несколько выше его".

Работа Дмитрия Ивановича Багалея, получившая начало в Николаеве, до сих пор не потеряла актуальности и может служить источником для изучения истории города и края.

Значительная часть его трудов была написана на украинском языке. Он первым начал читать лекции в высшем учебном заведении на украинском языке.

 

 

БОРИС ВЛАДИМИРОВИЧ ФАРМАКОВСКИЙ

(1870-1928)

 

 Борис Владимирович Фармаковский - известный археолог, специалист по античной археологии, археологии Северного Причерноморья и античному искусству, член-корреспондент Академии наук (1914 год).

С 1901 по 1915 и с 1924 по 1926 из года в год проводил систематические раскопки древнего города Ольвии и его некрополя, ставшие образцом такого рода исследований. Б.В.Фармаковский раскрыл участки оборонительных стен в Верхнем городе, цитадели, Северных ворот, а в самом городе - остатки жилого дома у так называемого Зевсова Кургана, погребальный склеп под ним, квартал богатых жилых домов в Нижнем городе, а также исследовал большую часть некрополя, открыв свыше полутора тысяч погребений. Все это позволило ему определить границы города, его топографию, планировку, систему обороны, характер городского строительства, выделить типы захоронений.

Кроме того, Б.В.Фармаковский исследовал и сделал достоянием науки огромное количество разнообразных строительных и вещественных памятников: архитектурных деталей, фрагментов водопровода, жертвенных плит, алтарей, части колонн, керамической посуды, предметов труда и домашнего обихода, произведений искусства, украшений, монет, эпиграфики (надписи на твердых материалах) и тому подобное, которые хранятся сейчас в Эрмитаже, музеях Киева, Одессы и других городов.

Научные отчеты о раскопках, исследования различных групп археологических материалов, первый путеводитель по Ольвии, написанный Б.В.Фармаковским, явились крупным вкладом не только в отечественное, но и в мировое антиковедение.

 

 

КАРЛ ИВАНОВИЧ ДАЛЬ

 

Карл Иванович Даль - морской офицер, астроном, брат писателя и лексикографа Владимира Ивановича Даля. После окончания в 1820 году Морского кадетского корпуса в Петербурге был направлен в Черноморский флот мичманом. С 1828 года - лейтенант. В 1820-1821 годах и в 1827 году крейсировал в Черном море. В 1822-1824 годах "находился у описи" Черного моря. Наряду с этим, Карл Иванович Даль под руководством К.X.Кнорре вел астрономические наблюдения. Наблюдение покрытия звезды Луною от 26 сентября 1827 года, проведенное К.И.Далем, - первое из наблюдений на вновь открытой обсерватории в Николаеве. Результаты наблюдений опубликованы в международном астрономическом журнале "Астрономише Нахрихтен".

Некоторое время Карл Иванович жил вместе с Кнорре в сохранившемся ныне флигеле обсерватории. Его, как и Кнорре, часто назначали членом экзаменационной комиссии в штурманском училище, где они преподавали.

В материалах 1833 года К.Х.Кнорре упоминает имя Карла Ивановича Даля наряду с именами офицеров Манганари и Апостоли как автора и составителя карт побережья Черного моря.

Ранняя смерть Карла Даля оборвала его плодотворную деятельность. Он скончался в Николаеве 5 апреля 1826 года.

 

 

АЛЕКСАНДР ДМИТРИЕВИЧ НЕЧВОЛОДОВ

(1864-1939)

 

 

Историк, генерал-майор Александр Дмитриевич Нечволодов родился в семье дворянина Екатеринославской губернии. Окончил Александровское военное училище. В 1883 году получил первое офицерское звание. Службу проходил в различных должностях и местностях.

19 февраля 1907 года А.Д.Нечволодов назначен в Николаев командиром 58-го пехотного Прагского полка.

Накануне прибытия его в полк из-за плохой пищи нижние чины отказались от обеда. Разобравшись в сложившейся обстановке, А.Д.Нечволодов устранил причины недовольства солдат. И с первого дня пребывания в должности командира полка он придавал большое значение нравственному и патриотическому воспитанию личного состава.

Под руководством нового командира с целью, духовно-нравственного просвещения солдат и оказания помощи их семьям при полковой церкви было создано Свято-Николаевское братство, а для желающих открыты сельскохозяйственные курсы и устроено опытное поле. "Теперь, - писал командир 15-й пехотной дивизии генерал Безрадецкий, - в местах, где раньше поднимались тучи песка, нижние чины обучаются уходу за хлебными растениями, приобретая те знания, какие им будут необходимы в их родной деревне".

Одновременно дважды в неделю, по вечерам, Нечволодов проводил со всеми солдатами беседы "на темы из русской истории". В беседах принимали участие все офицеры полка.

Эти занятия и навели А.Д.Нечволодова на мысль написать книгу по русской истории.

23 мая 1909 года вышел в свет первый труд "Сказания о Русской земле с древнейших времен до расцвета русского могущества при Ярославе Мудром". Книга издана была в Николаеве в типографии братьев Белолипских тиражом шесть тысяч экземпляров. Средства от издания книги А.Д.Нечволодов отдал в доход созданного им Братства.

Ознакомившись с книгой, Николай II поручил автору разработать более обширный труд, составить "общедоступную историю России". И посоветовал следующее издание возможно полнее украсить рисунками, что автор и сделал.

В 1913 году работа была завершена. Книга была высоко оценена официальными кругами. Она состояла из четырех частей (во всех частях 1800 страниц текста и 1500 рисунков).

Был издан специальный циркуляр, которым предусматривались меры для самого широкого ее распространения. Подчеркивалось, что с книгой должны быть знакомы все священники, все офицеры армии и флота, все народные учителя. Книга должна была быть во всех библиотеках и народных читальнях. Предлагались льготные условия для ее приобретения.

В Николаевском краеведческом музее хранится такая книга с дарственной надписью автора: "Дорогим Прагцам от горячо любящего старого командира-автора".

Прослужив тридцать три года в армии и написав книгу об истории России, А.Д.Нечволодов впал в немилость: в сентябре 1914 года он был представлен к увольнению без мундира. Однако по ходатайству генерал-лейтенанта Рузского он не был уволен и продолжал службу в действующей армии.

В мемуарах "Очерки русской смуты" А.И.Деникин несколько раз вспоминает о Нечволодове периода революции и гражданской воины. В романе "Август четырнадцатого года" А.И.Солженицын показывает участие Нечволодова в первом периоде I мировой войны. Ему посвящено несколько глав романа. Автор сводит своего героя с Нечволодовым, дает его рассуждения, раскрывает мировоззрение.

К сожалению, дальнейшая судьба Александра Дмитриевича Нечволодова неизвестна. Известно лишь, что жизнь свою он завершил в эмиграции.

 

 

ВОЗНЕСЕНСК

 

Возник в 1789 году на месте бывшего запорожского зимовника Соколы Бугогардовской паланки. 27 января 1795 года был издан указ об основании Вознесенского наместничества, а затем Вознесенской губернии. Губернский центр нового края решено было строить "над речкой Буг" при местечке Соколах под названием Вознесенск.

В 1803 - 1817 годах Вознесенск - главная станица Бугского казачьего войска, полки которого впоследствии были преобразованы в уланскую поселенческую дивизию. Вознесенск превратился в центр военных поселений Новороссийского края, где жили главным образом военные, мещане, купцы и крестьяне.

По данным Новороссийского календаря в 1858 году в Вознесенске проживало 49О9 душ обоего пола. В городе было 114 казенных и 568 частных каменных домов. Все они несли военный постой. Действовала церковь, работали пятнадцать мельниц, постоялый двор, гостиница, каменная почтовая контора, двенадцать торговых лавок, винный погреб, два завода - кирпичный и известковый. С 1784 года существовала почтовая станция.

В царствование Николая I появился свой геральдический знак - герб Вознесенска, города военного ведомства. Он был высочайше утвержден 6 апреля 1845 года.

В верхней половине щита, в золотом поле, государственный герб, а в нижней, разделенной на двое: в голубом поле сокол, парящий над рекой Бугом, а в красном поле атрибуты военные и сельские: крестообразно пика и коса, вверху уланская шапка, а внизу серп. Все фигуры военного быта, изображенные на гербе, указывают на военный характер города Вознесенска. В нем размещалась уланская поселенческая дивизия, солдаты которой обязаны были не только нести военную службу, но и заниматься сельским хозяйством. Государственный герб Российской империи - двуглавый орел являлся доказательством милости верховной власти к городу. Сокол указывал на старое название города. Кроме того, сокол - символ красоты, храбрости и ума.

Своим развитием Вознесенск обязан прежде всего военным сборам кавалерийских и пехотных войск. Особый размах приняли всероссийские военные маневры в июне-октябре 1837 года. К этому времени в городе были выстроены два дворца для приема членов царствующей фамилии, павильон, оранжереи, оборудован театр, разбит парк. Украшением Вознесенска стали триумфальные въездные ворота. Здесь побывали российские самодержцы Александр I и Николай I, высокопоставленные чиновники, военачальники М.И.Кутузов, Н.Н.Раевский (сын), Д.Е.Остен-Сакен, П.Д.Киселев, П.Х.Витгенштейн, М.С. Воронцов, Д.А.Герштейнцвейг, А.А.Аракчеев, И.И.Дибич, И.О.Витт, представители дипломатического корпуса. На период военных маневров 1837 года в Вознесенск приехали французская опера и труппа драматического театра. В его составе выступали выдающиеся мастера сцены М.С.Щепкин, К.Т.Соленик. О своих вознесенских впечатлениях этой поры оставил дневниковые записи В.А.Жуковский, который находился здесь.

В начале XX века вышло известное справочное издание "Россия. Полное географическое описание нашего отечества" (41) под редакцией П.П.Семенова-Тян-Шанского, в которое вошли статистические сведения и материалы, собранные полковником генерального штаба русской армии А.Шмидтом. "В настоящее время город отличается сравнительным благоустройством и внешней опрятностью, - говорилось в справочнике. - Против дворцовых зданий имеется площадь, на углу которой стоит гранитный столб с надписью: "Военное поселение Бугской уланской дивизии свое начало восприяло в лето от Рождества Христова 1817 декабря 24". На другой площади помещается театр. Базарная площадь обнесена каменной стеной. В городе и его окрестностях много зелени, имеются бульвары, прекрасный казенный парк с плодовым садом, обширная тутовая плантация и прочее. Жителей в Вознесенске (вместе с Бугским предместьем), по данным переписи 1897 года, более 15,7 тысяч человек, в том числе 9,5 тысяч душ православных, почти 6 тысяч иудеев и других. Торговых предприятий в городе около 220 с общим годовым оборотом 3,5 миллиона рублей; промышленных заведений немного и оборот их невелик. Имеются солемольное заведение, экипажное, мукомольные мельницы, мастерская земледельческих машин и другие. Торговля в Вознесенске пользуется значительным оживлением, особенно лесная и хлебная. В течение года собираются четыре ярмарки, а ежедневно - базары. Осенняя Покровская ярмарка отличается наиболее значительными оборотами (свыше 100 тысяч рублей), большая часть которых принадлежит торговле лошадьми и крупным рогатым скотом. Из учебных заведений город располагает мужской прогимназией, женской гимназией и несколькими низшими школами. Через р. Южный Буг у Вознесенска имеются мост и переправа. С городом Николаевом поддерживается правильное пароходное сообщение".

Первая двухклассная приходская школа на двадцать девять учащихся открылась в Вознесенске в 1851 году. В мае 1899 года во время празднования столетнего юбилея А.С.Пушкина местная городская дума приняла решение об учреждении при городской управе народной библиотеки с кабинетом для чтения. Но средств, чтобы содержать такую библиотеку, у города не было. Тогда в городе открывается общественная библиотека, которой было присвоено имя великого русского поэта.

В 1902 году в Вознесенске действовала типография, книжная лавка, две частные библиотеки, церковноприходская школа, несколько хедеров, два частных училища. В 1904 году была установлена телефонная связь с Николаевом. В 1907 году издавалась газета "Эхо Буга".

Своей постоянной театральной труппы в городе не было, однако на гастроли сюда приезжали русские и украинские театральные коллективы. Несколько раз выступала труппа М.Л.Кропивницкого, чья биография тесно связана с бугским краем. В 1902 году М.Л.Кропивницкий выступал в Вознесенске в трех спектаклях. Имя Кропивницкого связано с Вознесенском еще и потому, что в детские годы он жил здесь. В своей "Автобиографии" он пишет: "На зиму переехали мы в военный город Вознесенск (над реками Бугом и Мертвоводом) и поселились в двухэтажном доме купца Сибирцева над Мертвоводом: в верхнем этаже княгиня, а в нижнем мы и учителя." Здесь он учился вместе с детьми князей Кантакузеных.

Вознесенцы видели на местной сцене основателей украинского профессионального театра А.К.Саксаганского, Н.К.Садовского, И.К. Карпенко-Карого, М.К.Садовскую-Барилотти. Побывал в городе и знаменитый русский трагик М.В.Мамонт-Дальский. В майские дни 1914 года он играл здесь в спектаклях "Отец", "Семья преступника", "Дон Карлос".

В середине XIX века в Вознесенске проживала замечательная семья Южаковых. Здесь родился Сергей Николаевич Южаков, будущий литератор и социолог, автор знаменитой двадцатитомной "Большой энциклопедии". Вознесенск - отчее гнездо поэта и сценариста, теоретика русского и украинского кинематографа А.С.Бродского, вошедшего в историю литературы и киноискусства под псевдонимом Вознесенский.

Приезжали в город историк литературы П.П.Вяземский, одесский знакомец А.С.Пушкина поэт В.И.Туманский, украинский писатель и этнограф, друг Т.Г.Шевченко Я.Г.Кухаренко. "Заштатный" степной городок над рекой стал малой родиной ряда выдающихся деятелей культуры, искусства, науки. В Вознесенске родился скульптор И.И.Андреолетти (настоящая фамилия Пагирев), живописец и график Е.А.Кибрик.

Сейчас Вознесенск – город областного подчинения, центр Вознесенского района.

 

 

ВОДЯНОЕ

 

Сельцо Водяное основано в 70-е годы ХVIII века. Старое название его Грамаклея (42), которое в украинском народе получило форму Громоклея. Сельцо расположено в долине рек Громоклеи и исчезнувшей речки Водяной. (На карте 1787 года обозначена эта речка - приток Громоклеи). (43). Главное достоинство деревушки - водяные ключи. Очевидно, эта особенность ее закрепилась в названии – Водяное. Первые сведения о ней относятся к 1781 году. Она принадлежала тогда Ивану Ивановичу Лореру, и насчитывалось в ней пятнадцать дворов. По преданию, сохранившемуся у местных жителей, в Громоклее ранее был казачий зимовник.

Водяное находилось на "царском тракте", ведущем из Петербурга на юг - в Крым и Одессу. Об этом тракте напоминают сохранившиеся в окрестностях села каменные мостики с арочными сводами в боковой части. В сельце размещалась почтовая станция, которую содержала Екатерина Евсеевна Лорер, рожденная грузинская княжна Цицианова. Старший сын ее Александр Иванович Лорер (1779-1824) -полковник уланского полка, храбрый кавалерист, раненный под Аустерлицем и Фридландом, сражался со шведами в 1809 году. Выйдя в отставку по болезни (весь изрубленный), он поселился в деревне.

Водяное - родовое имение писателя-мемуариста, декабриста Николая Ивановича Лорера, майора Вятского пехотного полка, близкого знакомого М.Ю.Лермонтова. После ссылки он поселился в Водяном и прожил здесь около тридцати лет. Написанные им в Водяном мемуары свидетельствуют о несомненном литературном даровании писателя.

С сельцом Водяное тесно связано имя племянницы декабриста Александры Осиповны Смирновой-Россет, оставившей заметный след в истории отечественной культуры. Вместе с ней провели в Водяном несколько лет ее братья. Живые, одаренные, искрящиеся юмором, для которого Вяземский придумал даже термин «россетство», все они были близкими знакомыми А.С.Пушкина, "домашними людьми" в его доме. Клементий в числе других близких получил экземпляр анонимного пасквиля-диплома, адресованного Пушкину. Аркадий - автор воспоминаний о встречах с Пушкиным, записанных с его слов П.И.Бартеневым и Я.К.Гротом. Иосиф - прототип пажа в стихотворении Пушкина "Паж, или пятнадцатый год". Иосиф, Клементий и Аркадий дежурили у постели умирающего Пушкина и несли его гроб в Конюшенную церковь.

А.О.Смирнова-Россет - автор "Записок", в которых немало краеведческих сведений, страниц воспоминаний о Водяном, где прошли несколько лет мемуаристки. "На станции Водяное, - писала она, - которое так значится на карте Новороссийского края, жила моя бабушка Екатерина Евсеевна Лорер (урожденная княжна Цицианова)... Тогда эта деревушка называлась Грамаклея; и речка, которая там протекает, тоже называлась Грамаклея. За домом был ключ, которым пользовалась вся деревня. Через этот ключ переезжали вброд по большой дороге в Одессу... На большой дороге стоял господский дом, каменный, в один этаж, выкрашенный желтой краской; перед домом был палисадник, в котором росли павилика и заячья капуста. Рядом с домом был сарай, крытый в старновку. На этот сарай прилетали вечером журавли, при самом захождении солнца, самец поднимал одну красную лапку и трещал несколько минут своим красным же носом. "Журавли Богу молятся, - говорили дети и люди, - пора ужинать". Против дома была станция, т.е. хата, тщательно вымазанная, тоже крытая в старновку (особый род соломенной кровли цельными снопами. Крыша выходила приборливой и гладкой), а за этим виднелась только гладь да гладь...

Самое замечательное в Грамаклее, конечно, была ничем не возмущаемая тишина, которая в ней царствовала; особенно, когда в деревушке замолкал лай собак и водворялась синяя, как бархат, теплая ночь. Звезды зажигались вдруг с незаметной быстротой. Окна были открыты настежь; воздух неподвижный, казалось, входил в дом, по деревне стлался легкий и душистый запах, вероятно, от топлива бурьяном; крестьяне ужинали и все погружалось в сон".

В теплых и чрезвычайно интересных воспоминаниях о детстве Смирнова воссоздает события, атмосферу и быт в бабушкином доме и облик людей в маленькой деревушке Громоклее. Особенно ярким встает перед нами образ бабушки Екатерины Евсеевны. Добрая, душевная, большая оригиналка, она в то же время строгая и властная помещица-крепостница, которая при случае применит к своим крепостным и рогатину. Сфера ее мышления ограничивалась очень простой сердечной молитвой, заботой о полевом и домашнем хозяйстве, воспоминаниями о знатных господах, с которыми она была знакома. Смирнова пишет: "Жизнь бабушки была вроде Пульхерии Ивановны и разнообразилась одними хозяйственными заботами. Иногда пересыпали из сита в сито мак, просо, кукурузу, иногда пересматривали белье в кладовой. Гашка, Марийка и Гапка выносили все во двор, выбивали, хлопали, переворачивали и опять вносили в кладовую... Главный же момент был, когда Роман приезжал с почты с деньгами и его появлением заключался день. Бабушка запирала деньги, потом ужинали и расходились уже по своим спальням, где спали все мирным и сладким сном безупречной совести и хорошего здоровья".

Во время ссылки Николая Ивановича Лорера, с 1826 года, имением управляет брат его Дмитрий Иванович Лорер, а после его смерти, с 1868 года - наследница, дочь декабриста Екатерина Николаевна, которая стала женой командира Ольвиопольского полка, полковника Н.Гротгуса. В 1880 году она продает имение и с детьми и мужем переезжает на родину его - в Курляндию.

Хозяином Водяного становится Волохин, который ввел здесь экономические преобразования. С этого времени Водяное называют экономией Волохина. В декабре 1905 года экономия была разгромлена и сожжена крестьянами.

В Водяном бывали многие знатные особы. На станции останавливались императоры. Здесь бывал проездом градоначальник Одессы Э.О.Ришелье, по указанию которого вдоль главной сельской улицы были посажены деревья и заложен парк. В гостях у Н.И. Лорера побывал герой Отечественной войны 1812 года Николай Николаевич Раевский-старший с сыновьями, в 1849 году приезжал Лев Пушкин, брат А.С.Пушкина, в другое время - писательница С.В.Капнист-Скалон, бывший узник Читинского острога Александр Вегелин. Сюда со всех концов России шли письма от друзей Н.И.Лорера - В.А.Жуковского, Н.В.Мейера, И.П.Капниста, декабристов А.Ф.Бригена, А.Е. Розена, А.И.Черкасова, М.М.Нарышкина, И.Д.Якушкина и других. По преданию, по пути из Одессы в Михайловское здесь останавливался Александр Сергеевич Пушкин: гулял в парке, любовался речкой Громоклеей, ее живописными берегами.

В нынешнем селе Водяно-Лорино сохранилась усадьба Лореров: дом, некоторые хозяйственные постройки, мельница, парк. Жив и ключ, "которым пользовалась вся деревня", и даже журавли прилетают сюда каждое лето.

 

 

ГОЛТА

 

Голта - село Херсонской губернии, ныне составная часть города Первомайска Николаевской области. Казаки и украинские беглые крестьяне основали на правом берегу Южного Буга так называемую "ханскую слободу" Голта. Ее название происходит от тюркского слова "Олта" - низина. В 1764 году Кошевой атаман доносил Гетману: "Ханские слободы, которые за рекою Бугом населяются, суть: слобода, называемая Голта с прошлого 1762 года над рекою Бугом, при самой Российской границе, против Слободского козачьего полку слободы Орла (Орлика, Ольвиополя); в ней поселения до 30 изб". (44). До 1791 года Голта принадлежала Турции и была центром каймакамства (наместничества). Согласно Ясскому миру (1791), она присоединена к России. В 1810 году Голта стала предместьем Ольвиополя.

В 1829 году Голта вошла в состав 4-го Бугского уланского полка как военное поселение и стала местопребыванием 12-го округа Новороссийских военных поселений. После их ликвидации Голта стала казенным селом Ананьевского уезда Херсонской губернии. В 1859 году в ней насчитывалось 1225 жителей, в 1891 голу - 819 дворов, 6584 жителей. Со второй половины XIX века Голта становится одним из товарнозерновых центров Новороссийского края. Отсюда производили вывоз хлеба за границу, особенно с открытием железной дороги Голта - Балта (1867), Голта - Елисаветград (1868).

С 80-х годов XIX века в Голте сосредоточено несколько крупных фабрично-заводских предприятий (два механических завода, пивоваренный и другие), действовали базары, лавки, православная церковь, еврейский молитвенный дом, две школы (67 мальчиков и 16 девочек), школа грамотности (53 мальчика и 8 девочек), книжная лавка, вольнопрактикующий врач, аптека. В 1909 году здесь открыто коммерческое училище.

В 1893 году земский начальник Сомов организовал сбор книг и открыл библиотеку, в которой было чуть больше сотни книг.

В 1906 году врач Г.Д.Нифонтов и учительница Н.Н.Нифонтова организовали в Голте общество по "благоустройству с. Голты", в уставе которого записано, что оно имело право упорядочивать колодцы, мостить улицы, сажать деревья, открывать школы и библиотеки. На частные пожертвования, доходы от вечеров и любительских спектаклей (у домовладельца Лисовского наняли две комнаты) закупили книги, выписали газеты и журналы, нашли платного библиотекаря за пять рублей в месяц. Была установлена плата за чтение: детям 0,5 коп., взрослым 15 коп. в месяц и 1 рубль в год как пожертвование. В 1912 году построено здание библиотеки, в нем была открыта народная библиотека с абонементом и читальным залом.

В Голте доживала свой век и похоронена известная украинская актриса Е.Ф.Зарницкая (1867-1936).

 

 

КАНТАКУЗОВКА

 

Кантакузовка (или Кантакузинка) - село на правом берегу Южного Буга, в трех километрах от Вознесенска. Современное название Прибужаны (с 1946 года). Основано во второй половине ХVIII века. Основатель - Родион (Радукан) Матвеевич Кантакузен (1725-1774), князь, полковник, принадлежал к греческому боярскому роду, происходившему от византийских императоров и давших миру военных и государственных деятелей и писателей. Многие члены этого знатного рода с начала ХVIII века переселились в Россию. Родион Матвеевич поступил в русскую службу вместе с сформированным им из валахов гусарским полком. Участвовал в сражении с турками, особенно отличился при взятии Силистрии. За службу получил земли на правом берегу Буга.

После его смерти родовое имение Кантакузовку получил в наследство его старший сын Иван Родионович Кантакузен (1757-1828). Он служил добровольцем в русской армии, дослужился до чина полковника. С 1784 года находился в Валахии и Молдавском княжестве, занимал должность спафария (боярин, командующий войском). В 1792 году вышел в отставку и окончательно переселился в Россию. Здесь получил титул князя. Жил в Петербурге, Одессе и в своем имении Кантакузовке. Занимался литературным трудом.

Иван Родионович Кантакузен - один из первых молдавских поэтов нового времени. В литературу вошел под именем Иоанн Кантакузино. Перевел на молдавский язык ряд произведений А.Попа, А.Монтескье, Ж.-Ж.Руссо, П.Метастазио, Ж.П.Флориана. В оригинальных лирических стихах Кантакузена преобладают идиллические и гедонистические мотивы ("Пастушеская песня", "Садовая песня", "Много смеха", "Вакхическая песня" и другие). Кантакузен писал и сатирические произведения ("Сатира: Человек"). Он первым из молдавских писателей обратился к жанру басни ("Сказка"). Интересовался вопросами развития молдавского литературного языка ("Признание"). Стихи Кантакузена впервые были напечатаны отдельной книгой в типографии М.Стрильбицкого ("Новые стихотворения", 1792-96) в Дубоссарах.

Стихи его вошли в книгу "Поезия молдавеняскэ модернэ ла ынчепутуриле ей (1770-1840)", изданную в 1977 году в Кишиневе.

Младший сын Родиона Матвеевича - Николай Родионович (1763-1841), генерал-майор, с 1790 года находился на русской службе. Был назначен подполковником Екатеринославского казачьего войска. Участвовал в военных действиях против турок, командовал малороссийским кирасирским полком. В 1896 году был назначен наказным атаманом Бугского казачьего войска и с ним участвовал в русско-турецкой войне 1806-1808 годов, во время которой сформировал в помощь русской армии шесть волонтерских полков в Дунайских княжествах.

Кантакузовка славилась мощным артезианским колодцем с минеральной водой, имеющей целебные свойства. Он известен был под названием Мариинский минеральный источник. В настоящее время источник считается памятником природы и охраняется законом.

По рассказам местных жителей, в Кантакузовке была "очень красивая" церковь с двумя звонницами, которая была построена на средства братьев Ивана и Николая. Под церковью, в подвале, находился фамильный склеп со стеклянными окошками, в котором были похоронены все Кантакузены, в том числе и поэт Иван Родионович. Имение Кантакузеных было разграблено и сожжено в 1905 году. Церковь разрушена в конце 8О-х годов XX столетия.

 

 

КАСПЕРОВО-НИКОЛАЕВКА

 

Касперово-Николаевка - село, расположенное на правом берегу речки Громоклеи, у впадения ее в Ингул (ныне село Касперово-Николаевка Баштанского района Николаевской области). В середине ХVIII века вблизи слияния рек Громоклеи и Ингула проходила кордон-граница между запорожскими и турецкими землями. По берегам этих рек стояли запорожские зимовники. В районе Касперово-Николаевки находился зимовник казака Бурноса. В 1780 году правительство выделило подполковнику В.Касперову в этом месте земли, и он основал на них слободу и построил церковь святого Николая. Слобода получила второе название - Николаевка.

Во время русско-турецкой войны 1787-1791 годов в имении Касперова размещалась штаб-квартира командующего Бугским егерским корпусом М.И.Кутузова. Под его руководством здесь сформировалась конная команда Черноморского казачьего войска. В январе 1788 года в Николаевской часовне состоялась торжественная церемония освящения знамени и принятия присяги казаками. Кошевому атаману Захарию Алексеевичу Чепеге был вручен полковничий пернач (булава).

Захарий Алексеевич Чепега (1726-1797) родился в селе Борки Черниговской губернии. Он происходил из известного древнего рода Кулишей и свою настоящую фамилию получил в 1750 году, когда рядовым казаком пришел в Запорожскую Сечь. Молодой казак был приписан к Кисляковскому куреню. Низкого роста, широкоплечий, коренастый, что называется "сбитый", с огромным черным чубом и толстыми продымленными усами, он сразу в первых стычках с турками показал свой природный ум, находчивость, хладнокровие и безграничную храбрость. В одном аттестате, данном Чепеге, указывалось, что он "мужественно стоял", в другом - что он "оказывал себя храбрым и неоднократно посылаем был доставлять неприятельского языка". Чепега дослужился до чина полковника, когда по приказу Екатерины ІІ Запорожская  Сечь была упразднена.

В 1787 году, по ходатайству Г.А.Потемкина, который понял, какой боевой силы лишилась Россия в лице казаков, были собраны остатки запорожцев и из них создано "войско верных казаков". Кошевым атаманом был избран Сидор Белый. Тяжело раненный под Очаковом Сидор Игнатьевич Белый скончался 19 июня 1788 года. Атаманом был избран любимец казаков - Захарий Чепега. На поприще атамана 3.А.Чепега показал себя человеком большого ума и доброго сердца. Мужественный и несокрушимый в бою, он даже при тяжелом ранении сохранял хладнокровие. Он участвовал во взятии Березани, в штурме Очакова и Измаила, за что был награжден орденом Святого Георгия 3-го класса и золотым Измаильским крестом.

За верную героическую службу казаки получили имя "черноморцы", а весь кош стал называться Черноморским казачьим войском. Когда казаки получили земли на Кубани, Чепега занялся устройством города Екатеринодара, своего войска, освоением степного края.

Недолго длилась мирная, деловая жизнь Чепеги: в январе 1797 года атаман, любимый всем войском, всеми простыми казаками, видевшими в нем и своего верного защитника, и своего отважного предводителя, ушел из жизни. Память о Чепеге долго жила в народе, она перешла в песни, в предания, в кубанскую степную историю.

В 1827 году Николаевка вспоминается уже как местечко, за которым закрепилось название Касперово-Николаевка. В 60-х годах XIX века оно стало волостным центром Херсонского уезда Херсонской губернии.

В 40-60-е годы Касперово-Николаевка принадлежит Васильчикову, который в 70-е годы продает ее Ивану Ильичу Бутовичу. Он расширил имение, построил в нем ряд предприятий (племенной конный завод, винокуренный, черепичный и другие).

С Касперово-Николаевкой связано имя известного коннозаводчика и писателя Якова Ивановича Бутовича (сына Ивана Ильича Бутовича). В Касперово-Николаевке неоднократно бывал художник Н.Е.Сверчков. В Касперовской церкви он венчался с племянницей И.И.Бутовича П.В.Рогалевой. Здесь бывал художник Г.А.Ладыженский, проводил летние каникулы друг одного из сыновей И.И.Бутовича Г.О.Графтио, известный ученый энергетик и инженер. В 1901 году в Касперово-Николаевке провел лето художник Юрий Репин, сын художника И.Е.Репина. Здесь он рисовал животных, и это занятие ему так надоело, что он подписывал свои картины «Ю.Годин» (по-украински "годі" - довольно, хватит).

В имении Бутовичей была большая библиотека.

 

 

КОВАЛЕВКА

 

Местечко Одесского уезда Херсонской губернии Ковалевка (ныне село Николаевского района Николаевской области) основано в 1792 году полковником Шостаком, первым одесским комендантом, на пожалованной ему земле. Первыми поселенцами были тридцать шесть семей бывших запорожских казаков, которые в составе Черноморского казачьего войска принимали участие в русско-турецкой войне 1787-1791 годов. В дальнейшем Шостак продает свои владения (6300 десятин) коллежскому советнику М.М.Кирьякову. В 1810 году у него родился сын Михаил Михайлович Кирьяков, ставший впоследствии известным ученым. В Ковалевке развернулась деятельность его как ученого агронома и садовода.

О том, что собой представляла Ковалевка в первой половине и в середине XIX века, можно судить из следующего свидетельства очевидца: "В 40 верстах от Николаева и в 120 верстах от Одессы, на правом берегу Буга, лежит местечко Ковалевка - имение господина Кирьякова... Впереди деревни церковь, а перед нею, фасад к югу, - изящно построенный помещичий дом, к которому примыкает сад, отделяющий его от деревни. Повторяя на опыте в своем имении все, что наука садоводства, хлебопашества и овощеводства представляла нового и хорошего, он дал и саду своему не только хозяйственное, но и ботаническое значение, разводя и акклиматизировывая в нем различные свойственные югу растения... Сад Скаржинского считается первым в Херсонской губернии, хотя садовник Крейтер заявляет, что Ковалевский сад не уступает ему коллекциями хвойных деревьев, ананасных и других оранжерейных растений...

В самом деле, читатель, если вы любите садоводство, то, проезжая Николаевской дорогой, согласились бы сделать несколько лишних верст, чтобы увидеть один из лучших садов нашего края. Заверните в Ковалевку. Раскаиваться не будете, а погуляв в тамошнем саду, вынесете оттуда самое приятное впечатление... Положим, что вы будете подъезжать к Ковалевке по направлению пути из Одессы или из Николаева (что все равно). Край Ковалевской церкви заблестит перед вами, когда вы приблизитесь к деревне на расстоянии полуторы версты, а верхнюю часть деревни с частью сада увидете, выехавши на довольно крутую гору, где красиво построена церковь (как кажется, по образцу Казанского собора в Петербурге) и дом помещика, на котором развевается трехцветный флаг. Если, находясь на горе, вы оглянетесь назад, несколько влево, то насколько могут видеть глаза ваши, вам представятся живописно-отлогие, покрытые зеленью и поросшие терновником, берега извилистого Буга. Перед вами Ковалевка". (45).

В 50-е годы XIX века садом заведовал ученый садовник Крейтер, опытный и искусный садовод. Получив специальное образование в общественном училище садоводства в Баварии, он по рекомендации знаменитого швейцарского ботаника Де-Кандано (сына) приглашен был в Россию. Поселившись в Новороссийском крае (с 1842 года), он несколько лет заведовал первостепенными садами: Скаржинского и Одесским ботаническим, из которого перешел в ковалевский сад.

В Кавалевке неоднократно бывал историк Н.Н.Мурзакевич. Об этом он сообщает в своих "Записках". Часто посещал Ковалевку публицист и историк Г.И.Соколов, женатый на сестре М.М. Кирьякова. В одной из записей в его дневнике читаем: "1838 год. Генварь 1 число. Я проводил праздники и встретил новый год в м. Ковалевке".

В середине 50-х годов писательница А.Я.Марченко вышла замуж за сына М.М.Кирьякова и поселилась в Ковалевке. Здесь она написала роман "Разлучница". Здесь умерла (1880) и похоронена.

Уроженцем Ковалевки был выдающийся пианист, дирижер, композитор и педагог Ф.М.Блуменфельд. Отец его Михаил Францович Блуменфельд был учителем французского языка. Позже, когда М.Ф.Блуменфельд работал в Елисаветградской земской высшей реальной школе, о нем вспоминал Н.К.Садовский: «Михайло Францович Блюменфельд – це ходяча енциклопедія. Він знав всі європейські мови, математику, фізику. Викладав французьку мову». (46). В Ковалевку он прибыл с семьей в 60-е годы. Здесь он открыл пансион для мальчиков. Семья Блуменфельдов была весьма одаренной в музыкальном отношении. Отец, мать и старшие братья Феликса Михайловича Блуменфельда пели и играли на различных инструментах. Старшая сестра вышла замуж за учителя музыки Г.В.Нейгауза и жила в Елисаветграде. Братья впоследствии стали музыкантами. Станислав открыл в Киеве собственную музыкальную школу, а Сигизмунд после окончания Московской консерватории работал пианистом и преподавателем музыки в учебных заведениях, а в 1918-1920-х годах был хранителем музея имени Глинки в Петроградской консерватории.

В 1857 году Ковалевка стала волостным центром Одесского уезда Херсонской губернии. Первая школа открылась в Ковалевке в 1865 году. В 1873 году начала работать земская школа на двадцать учащихся, а с 1887 года - церковноприходская. В ней впервые был открыт класс для девочек.

От поместья и сада ничего не сохранилось.

 

 

ОЛЬВИОПОЛЬ

 

Заштатный город Херсонской губернии Ольвиополь расположен у слияния реки Синюхи с Южным Бугом (ныне, как и Голта, вошел в город Первомайск). С давних времен река Синюха служила пограничной линией русских, польских и татарских владений, хозяева которых совершали друг на друга постоянные набеги. Стремясь закрепить свою территорию, поляки построили сторожевое укрепление Богополь. В 1743 году русское правительство на левом берегу речки Синюхи при впадении ее в Буг, в урочище Татар-Орель (то есть татарское гнездо), построило шестибастионный шанец Орловский, или Орлик. По одной версии считается, что название это произошло от местного урочища, по другой - по причине того, что в урочище был установлен пограничный столб с двуглавым орлом. (47). "По другому однако местному преданию, мало впрочем достоверному, своим названием город обязан сподвижнику Мазепы Орлику, будто бы поселившемуся здесь и построившему даже церковь". (48).

Находясь на государственной границе, а также на большой торговой дороге из Польши в Очаков, Орлик первоначально имел военное значение, а позже приобрел и торговое. Указом правительства 1764 года об определении в Новороссийской губернии торговых городов и таможен в Орловском шанце как пограничном с Польшей учреждены таможня и пограничное комиссариатство. С этого времени купцам и мещанам позволено селиться и "записываться для торговли в цехи в "Орле" (Екатерининском шанце или Ольвиополе)".

В 1770 году Орловский шанец вновь укреплен и назван Екатерининский. В 1773 году шанец получил права города, а в 1781 году переименован в Ольвиополь в память греческой колонии Ольвия.

В 1774 голу учреждена новая линия почтовых станций от реки Синюхи, то есть польской границы, до Никитина. Другая линия шла от Екатерининского шанца (Ольвиополя) до урочища реки Корабельной. В 1781 году в Ольвиополе учрежден почтамт.

Во время русско-турецкой войны 1787-1791 годов русскую границу охранял М.И.Кутузов, находившийся с Бугским егерским корпусом в Ольвиополе.

Война с Турцией перенесла границу за Днепр, вследствие чего Ольвиополь потерял свое стратегическое значение и остался уездным городом Екатеринославского наместничества (с 1784 года), в 1792 году переименован в посад, а с 1797 года - вновь уездный город Новороссийской, в 1802 году - Николаевской, в 1803 году - Херсонской губерний.

В 1828 году Ольвиополь зачислен в ведомство военных поселений, в 1844 году переименован в заштатный. В 1860 году Ольвиополь возвращен в гражданское управление. В 1864 году в нем насчитывалось З947 жителей.

Кроме занятий хлебопашеством, жители Ольвиополя занимались чумачеством: доставляли зерно в Одессу, Николаев, Вознесенск, а более зажиточные - соль и сушеную рыбу из Дона в Каменец-Подольск и Староконстантинов. Часть жителей занималась ремеслами. Ольвиополь, как и Голта, был рынком рабочей силы.

 В 1896 году в Ольвиополе были две православные церкви, еврейская молитвенная школа. Дворов 1035, жителей 5791. Городское трехклассное училище (129 мальчиков), два городских однок.лассных училища (85 мальчиков и 40 девочек), церковноприходская школа (35 мальчиков и 8 девочек), типография, городской врач, филиал аптеки. В 1910 году насчитывалось 9639 жителей, действовали две православные церкви, городское трехклассное училище, пять начальных училищ, церковноприходская школа, нотариальная контора, типография, больница. В 1913 году была открыта гимназия.

Герб заштатного города Ольвиополя был утвержден 6 августа 1845 года и представлял собой следующее: в верхней половине щита, в золотом поле, государственный Российский герб, а в нижней, разделенной на две части, в первой - в голубом поле полумесяц, во второй - в красном поле белый одноглавый орел. Изображение белого одноглавого орла указывает на историческое название города. Орел также символизирует власть и господство, великодушие и прозорливость. Ставшая в 1810 году предместьем Ольвиополя, Голта до 1791 года принадлежала Турции. Отсюда полумесяц на гербе города - символическое изображение Турции и мусульманства.

 

 

ОЧАКОВ

 

Очаков - старинный город-крепость на Черном море, история которого уходит в далекое прошлое. Имеются сведения, что еще во времена Ольвии на этом месте существовало греческое поселение Алектор.

В ХIII веке эти земли захватили татаро-монголы, а в конце ХIV - начале ХV веков сюда пришел со своим войском литовский великий князь Витовт и в 1415 году основал здесь крепость Дашев. В 80-е годы того же ХV века эту крепость захватил крымский хан Менгли-Гирей, разрушил ее, а затем на этом месте в 1492 году построил крепость Кара-Керем (то есть Черная крепость).

Но татарской Кара-Керем оставалась недолго. Вскоре ее захватили турки. В ХVII веке крепость была перестроена и переименована (в 1660 году) в Ачи-Кале (то есть крепость у входа в море) - в русском произношении "Очаков". Крепость становится важнейшим опорным пунктом турецких владений в Северном Причерноморье, центром обширной Очаковской земли, включающей, помимо самого Очакова, также Аджидер (Овидиополь), Хаджибей (Одесса), Дубоссары и до ста пятидесяти поселений татар, молдаван, русских беглых раскольников, живших в так называемых "ханских слободах".

К началу ХVIII века Очаков становится и крупным торговым перевалочным центром. Из Турции, Польши, Подолии, Запорожской Сечи, Москвы, Украины и других мест сухопутными и водными путями шли сюда и обратно разные товары.

Отсюда же в ХVI-ХVII веках , да и позднее, татаро-турецкие отряды совершали набеги на ближние и дальние поселения, разоряя их, забирая в полон невольников и невольниц. Сама крепость в свою очередь не раз подвергалась нападениям с Севера, в частности, в годах 1523, 1557,1669. 1668, 1692. 1694. Запорожские казаки, отряды под руководством дьяка Ржевского, воеводы Данилы Адашева, фастовского полковника Семена Палия овладевали крепостью, но каждый раз были вынуждены оставлять ее.

В период русско-турецкой войны 1735-1739 годов войска под командованием фельдмаршала русской армии Христофора Миниха, при участии гвардейского Семеновского полка 30 июня 1737 года осадили Очаков. 1 июля начались осадные работы. 2 июля Очаков капитулировал. Турки потеряли около 16 тысяч человек, более 4-х тысяч было взято в плен. Захвачено 18 галер, 93 орудия. Потери русских войск составили около 4-х тысяч убитыми и ранеными.

Недостаток продовольствия, распространившиеся болезни заставили оставшийся двухтысячный гарнизон через год по приказу Миниха покинуть крепость, предварительно взорвав ее. По Белградскому мирному договору от 18 сентября 1739 года Очаков остался за Турцией. Сам же фельдмаршал мечтал за эти четыре года покорить Турцию и в 1739 году поднять русские знамена и штандарты в Константинополе.

Утвердившись в Очакове, турки при содействии французских инженеров принялись восстанавливать и реконструировать укрепления и в дальнейшем, к весне 1788 года крепость имела четыре фронта бастионного начертания, ров в 25 футов (9 метров) глубиной, каменные стены рва. Внутри находились каменные склады и замок, огражденный земляным валом и рогатками. Возведены были укрепления и на искусственном острове, расположенном между Очаковом и Кинбурнской косой.

России по-прежнему не удавалось закрепиться на Черном море, получить выход из Днепровско-Бугского лимана. Она получила его в результате новой русско-турецкой войны, теперь уже 1787-1791 годов. Осада "южного Кронштадта" началась с мая 1788 года и продолжалась до декабря месяца. За это время войска Потемкина потеряли прежде всего от стужи и дизентерии чуть ли не половину своего состава и почти всех лошадей. Штурм крепости начался 6 декабря в шесть часов утра при большом морозе пятью колоннами. Несмотря на отчаянное сопротивление турок, крепость была взята. Первым на вал проник бригадир Иван Петрович Горич - и сразу же был сражен. Но порыв наступающих был неудержим. Потери турок составили более девяти с половиной тысяч убитыми, четыре тысячи ранеными и пленными. Захвачено более 180 знамен и 310 орудий. Потери русских - до тысячи человек убитыми и около двух тысяч восьмисот ранеными.

Участники штурма были награждены медалью "За храбрость, оказанную при взятии Очакова декабря 6-го дня 1788 года", а начальствующие чины - офицерским крестом "Очаков взят. Декабря 1788".

По Ясскому мирному договору от 29 декабря 1791 года Очаков и земли от Днепра до Днестра отошли к России. Крепость была разрушена, а по указу Екатерины II от 1792 года на этом месте предписывалось расположить сам город.

После столь бурного периода своей истории Очаков зажил относительно размеренной жизнью российской провинции. В 1816 году в нем насчитывалось 5232 жителя, в 1844 - 4108, в 1897 - 10786 жителей.

Как город у моря, он, конечно же, имеет свой неповторимый колорит. Об этом свидетельствуют и творения, исполненные уроженцем города художником-маринистом Руфином Гавриловичем Судковским (1850-1885). Но географическое положение, связанное с отсутствием удобных сухопутных, прежде всего, железнодорожных коммуникаций, наложило свой отпечаток и на сам город, на его экономику. Город жил в основном за счет рыболовства - рыбу сбывали в Одессу. Кроме того, здесь находился многочисленный военный гарнизон. Городничие назначались из военных чинов, с состоянием по флоту. Средств на строительство, просвещение, содержание города хронически не хватало. И не так уж сгустил краски очаковский корреспондент "Одесского листка", когда писал в номере от 23 декабря 1901 года, что "город наш своею неблагоустроенностью приобрел уже довольно установившуюся популярность. Отсутствие канализации, мостовых, водопровода, а также грязь, примитивность построек и пр. ставит его в ряду с самыми захолустными городишками".

 

 

 

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПЕСНИ ОБ ОСАДЕ И ВЗЯТИИ ОЧАКОВА

 

Крепость Очаков, важнейший форпост Оттоманской империи в Северном Причерноморье, была неоднократно местом боевых сражений во время русско-турецких войн.

В предлагаемой подборке солдатских песен речь идет о событиях 1788 года.

 

РУССКИЕ ОБСТРЕЛИВАЮТ ОЧАКОВ

Ох и что же вы, ребятушки, не пьете, не едите?

Вы не пьете, не едите и невесело сидите?

Ох и кто же бы нам, ребятушки,

Беседу взвеселил,

Всю беседу взвеселил, про походы рассказал,

Про походы рассказал, про очакоску пальбу?

Под Очаковом стояли - много нужды принимали,

Много нужды принимали, свинцу-пороху теряли,

Свинцу-пороху теряли, белы стены пробивали.

Белых стенок не пробили - только турок раздразнили.

 Князь Потемкин на горе, на своем добром коне,

На горе-то он стоит, гарнадерам говорит,

Канонерам он да повторяет –

Скорей пушки, ох, да заряжают:

"Ой вы егари-стрельцы, гарнадеры-молодцы,

Вы стреляйте, ох да не робейте,

Свинцу- пороху, ох да не жалейте,

Я велю вам подкрепить -

Велю с пушек залпом бить".

Ох не грозная ли туча синим облаком тумит,

Не турецкая-то армия к нам навстречу ведь бежит.

ОСАДА ОЧАКОВА

Перезяб-то я, передрог, добрый молодец,

В коротенькой одеже, в полушубочке,

Во сафьянных во сапожках, во портяночках,

Стоючи, братцы, под стеной белокаменной,

Глядючи, братцы, на город на Очаковский.

Как во славныем во городе во Очакове

Крепко заперты воротечки, запечатаны,

Караульные солдатушки очень крепко спят.

Очень крепко спят, не проснутся,

К сраженьицу служивые не готовятся.

Ах вы братцы мои, вы товарищи,

Мы сразимся все по-российскому!

Как со полымя очи наши стали красные,

И на личиках служивые стали черные,

Со прикусочки уста наши прихватилися,

С больших маршов резвы ноженьки спотыкалися!

КУТУЗОВ И КАЗАКИ

Что не соколы крылаты

Чуют солнечный восход –

Царя белого казаки

Собираются в поход.

Как задумал князь Кутузов

Со дружиною своей:

"Как бы нам, братцы казаки,

Нам турецкий город взять?"

 Тут казаки в черных бурках;

Они строят свой завал,

Они строят, поспешают –

Турка в гости к себе ждут.

СОЛДАТЫ ПОД ОЧАКОВОМ

Мы в лагерях стояли,

Все дни красны провожали;

На ученье мы ходили,

Ружью строго нас учили...

Перешли мы реку Буг.

Нам сказали славный слух:

Запорожцы к нам склонились,

На мелки суда садились.

К нам еще полки пришли

И в поход вместе пошли...

Мы пришли к славну лиману,

К устью речки Березани.

Там мы лагерь становили,

Весь Очаков окружили.

Три недели мы стояли,

С флота пушки выгружали.

Мы там время не ронили,

Ближе к граду подходили...

Когда утрення заря –

У нас пушечна пальба,

В дыму головы нам ломит,

Стужа сердце переломит.

На покрытый льдом лиман

Флотом взята Березань...

Мы на том лишь утвердились,

На Очаков устремились...

Батареи оправляли.

С нами егеря стояли,

Нас в колонны становили,

Смело в шанцы заводили...

И лестницы подымали,

И фашинник зажигали,

Страшны мины обходили,

Палисадники рубили...

Страшны мины мы взрывали,

Прах на воздух поднимали.

Ярославцы в крепость тут вскочили.

ВЗЯТИЕ ОЧАКОВА

Не спеши ты, зима, с морозами,

Не бурлите, ветры холодные.

Не защита вы Очакову,

Не спасание нашим врагам.

Сыны храбрые российские

 Презирают ваши лютости;

В них сердца пылают верностью

Ко мудрейшей матери.

В них вся кровь кипит усердием

Ко храбрейшему ко начальнику.

На заре то было, на утренней,

На восходе красна солнышка,

Как взговорит Потемкин-князь:

Ой вы гой еси, солдатушки,

Нам пришла пора Очаков взять;

Час приблизился Луну сорвать (49),

Со окопов белокаменных

Разметать башни турецкие,

Покорить врагов мечу русскому,

Скиптру мудрыя Государыни!

И ты гой еси, наш батюшко,

Ой прехрабрый предводитель наш!

Лишь рукой махни - Очаков взят,

Слово вымолви - Стамбул падет,

Мы войдем с тобой в огонь-полымя,

Пройдем пропасти подземельные.

Лишь успели храбры воины

Речь окончити геройскую,

Засверкали штыки русские,

Загремела вдруг артиллерия,

Полилась рекой кровь турецкая,

Повалились башни крепкие.

Где луна была, там орлы царят,

Где бунчук стоял, там штандарт блестит.

И паша, упав пред Потемкиным,

Вручил жизнь свою и ключи града.

Тут воскликнули победители:

Ой ты гой еси, неверный царь,

Посмотри ты на пашей своих,

Ты взгляни на кровь турецкую,

Покорись нашей монархине.

Ни тебе уж воевать с нами.

ШТУРМ ОЧАКОВА

Как под славным под городом под Очаковом

Собиралася силушка-армия царя белого.

Они лагери занимали в чистое поле,

А палатки разбирались по лиманту.

Они пушечки-манерочки становили,

Они шанцы-батареи спокопали,

Предводителя графа Потемкина обжидали.

Предводитель граф Потемкин приказ отдал:

"Уж вы млады егори, надевайте бело вы платье,

Уж у нас завтра на праздник на Миколу

С турками штурм будет!"

Становились мы при мхах, при болотах,

Много голоду и холоду принимали.

Под Очаков-городочек подходили,

Белокаменные стены пробивали,

Барабанщики на белокаменну стену влезали,

Влезали и отбой отбивали,

Что Очаков-город взяли, взяли,

Закричали: "Ура! Ура!"

Ключи нам на золотом блюде выносили,

Нам от всех врат ключи выносили,

Слава! Слава! Весь турецкий город взяли,

Что все турки под нашею властью стали,

Что Очаков-город взяли!

 

 

ГЕРБЫ ГОРОДА НИКОЛАЕВА

 

В дореволюционной России каждый город (губерния, градоначальство, крепость) имел свой герб - эмблему, наследственный отличительный знак. Существуют особые правила составления и описания гербов. Сочетанию фигур и предметов на них придается символическое значение, отражающее исторические традиции города.

Первый герб города Николаева, утвержденный 3 октября 1803 года, имел следующее описание: "На щите, разделенном от верхней середины к нижним углам, в черном поле, над серебряною кадильницею изображен золотой крест, окруженный лучами, а по сторонам: на голубом поле Архиерейская митра и на золотом поле Архиерейский посох".

Следует пояснить, что в геральдике черный цвет - символ печали, благоразумия, смирения; серебро - чистоты и невинности; золото - богатства, справедливости, великодушия; голубой - красоты, мягкости, величия.

Изображение на первом гербе Николаева исключительно только атрибутов церковного быта указывает на название города. Город Николаев был назван в честь взятия штурмом Очакова в день Святого Николая Мирликийского, считавшегося покровителем моряков. Таким образом, первый герб отвечал только наименованию города и совершенно не отражал его главного назначения - города-кораблестроителя.

В полное соответствие с сущностью города был приведен второй герб города Николаева, утвержденный 16 марта 1883 года. П.П. фон-Винклер дает его описание: "В лазуревом щите, на серебряной волнообразной окраине, золотой корабль с черными веслами и сопровождаемый, в главе щита, золотою Архиерейскою митрою на двух таковых же, накрест положенных, посохах. В вольной части - герб Херсонской губернии, Щит украшен серебряною башенною, о трех зубцах, короною и окружен двумя золотыми якорями, соединенными Александровскою лентою".

На новом гербе нашла отражение и принадлежность города к определенному разряду (серебряная башенная корона изображалась только на гербах уездных городов), а административная подчиненность Николаева центру губернии - Херсону (герб Херсонской губернии), атрибуты морского быта, корабль, весла, указывали на характер города, основным занятием которого было кораблестроение. Два золотые накрест положенные якоря за щитом изображались в гербах приморских (портовых) городов, Александровская алая лента, соединявшая якоря, - в гербах градоначальств. Таким образом, это уже был герб города-кораблестроителя и в то же время портового города.

В "Историческом очерке столетнего существования города Николаева" Г.Н.Ге сообщает нам: "Ко дню столетнего своего юбилея николаевское общественное управление соорудило новое городское знамя из белого атласного полотнища, на обеих сторонах коего шелком вышит новый герб города. На верхнем конце древка, в золоченом копье, сквозная резьба представляет: вверху вензель Императора Александра III, а в средине между цифрами 1790 и 1890 - серебряный вензель Императрицы Екатерины II".